§2. Христианский брак как основа христианской семьи

Семейство основывается на браке. Христианский брак есть добровольный и основанный на взаимной любви пожизненный союз двух лиц различных полов с целью совершенного взаимного восполнения (составления, так сказать, полного человека) и вспомоществования во спасение, и имеющий следствием или плодом своим рождение и христианское воспитание детей (проф. М. Олесницкий. Цитир. соч., стр. 256. Сравн. определение брака у свящ. М. Менстрова: «Брак есть заключенный на основании полового отношения и взаимной любви пожизненный союз мужчины и женщины, сопровождающийся общением их во всех отношениях, обстоятельствах и благах жизни к получающий санкцию Церкви и государства». (Уроки по христианскому нравоучению, стр. 249 ).
    Вообще брак есть начальный союз, из которого образуется союз семейный, родственный, народный и гражданский. Поэтому важность и значение брака может быть рассматриваемо с разных сторон. Во всей своей святости и высоте брак является в недрах православной Церкви, где он есть таинство, которого начало - в благословении брака первозданной четы, а полнота в христианстве.
    «Так как брачная любовь, - пишет один наш отечественный богослов, - составляет основной и главный вид любви в число прочих видов взаимной любви между людьми, то поэтому она предпочтительно перед ними нуждается в особом освящении от Бога, в особом благодатном даре. С другой стороны, так как брачная любовь очень часто становится чувственной и беспорядочной, то и в этом отношении она преимущественно пред прочими видами любви требует освящения и одухотворения. Сделать брачный союз духовным, священным, сделать его союзом святой любви - это цель брака как таинства» (проф. А. Беляев. Любовь божественная, стр. 382 ).
   Вообще христианство , - говорит архиеп. Никанор, - допускает все здравые естественно-человеческие чувства, стараясь их возвысить до духовности, утончить до совершенства в высшем сообразном с творческими целями направлении, благословляя их и освящая. В этом отношении половая и семейная любовь никак не составляет исключения, любовь жениха к невесте и обратно, любовь мужа к жене, и обратно, родителей к детям и взаимно детей к родителям… В человеке плотская любовь никогда не может быть чисто-животным чувством, она всегда сопровождается душевным влечением, естественным или извращенным. «Христианство хочет возвысить ее так, чтобы она была нормальным сознательно-душевным или даже духовным влечением и в этих видах призывает на нее благословение Божие» (Никанор архиеп. Херсонский и Одесский. Беседа о христианском супружестве. Против графа Льва Толстого. Изд. 2-е, Одесса, 1890, стр. 48-49 ).
    Естественный союз брачующихся по молитве Церкви очищается, освящается, отрезвляется и укрепляется Божественной благодатью. «Трудно самому (человеку) устоять в союзе крепком и спасительном. Нити естества рвутся. Благодать же непреодолима» (еп. Феофан. Начертание христианского нравоучения, стр. 490 ).
    По учению слова Божия супружеский, брачный союз есть учреждение современное началу человеческого рода. Брак первоначально установлен Самим Богом еще в раю через сотворение жены в помощь мужу и через благословение, преподанное им Богом. Отсюда в Ветхом Завете повсюду выражается воззрение на брак как на дело, благословляемое Самим Богом (Быт. 1и гл. 24; Притч. 19 :14 ; Малах. 2 :14). Первоначально освященный Богом брак получает новое подтверждение и освящение в таинства от Иисуса Христа (Мф. 19 :5-6) и становится образом таинственного союза Христа с Церковью, почему и называется «тайной великой» (Ефес. 5 :32).

Цель Брака

В чем же цель брака? На этот счет высказывались разные мнения. У древних израильтян цель брака полагали в рождении детей. Но дети суть следствие или плод брака, а не цель. Правда, сотворив мужа и жену, Бог присоединял благословение чадородия (Быт. 1 :28), если мы назовем детей целью брака, то второй, а не первой. Если бы дети были первой и главной целью брака, то бесплодие (бездетность) было бы одним из оснований для развода. Но мы знаем, что бездетность не уничтожает существа брака и не лишает его цели.
   В Священном Писании жена названа помощницей мужа (Быт. 2 :18). Но это не главная цель: помощь можно достигнуть путем дружбы и отсутствие помощи (например, по болезни) было бы основанием для развода.
   Третьи считают главной целью брака - противодействие и предохранение от распутства, ссылаясь на слова Священного Писания (1 Кор. 7 :2-9). Но эта цель подчиненная, а не главная, ибо брак учрежден до грехопадения и с грехопадением первоначальная идея брака не изменилась.
    Брак имеет цель в самом себе. Первая и главная его цель - полная и безраздельная преданность и общение двух супружеских лиц: «не добро быти человеку единому» (Быт. 2 :18) и «оставит человек отца своего и матерь свою и прилепится к жене своей, и будут оба в плоть едину» (Мф. 19 :5). Отсутствие в жизни брачующихся духовно-нравственной стороны есть главная и основная причина несчастных браков. Главный источник счастливых браков заключается во взаимном проникновении бракосочетавшимися в глубину и высоту христианского идеала нравственного совершенствования. Брак имеет целью живое общение и взаимное совершенствование двоих (мужа и жены). Муж и жена, восполняя друг друга чрез взаимообщение, нравственно влияют друг на друга, помогают друг другу в духовно-нравственном совершенствовании и выполнении обоюдного назначения в жизни (М. Григоревский. Учение св. Иоанна Златоуста о браке. Архангельск, 1902, стр. 92 ). По мысли св. Киприана Карфагенского , муж и жена получают полноту и цельность своего бытия в духовно-нравственном и физическом единении и взаимном восполнении одного личностью другого, что достигается в браке, когда мужчина и женщина действительно становятся одной нераздельной личностью, одним духом и одною плотию и находят друг в друге взаимную поддержку и восполнение.
    Если брак имеет свою цель в самом себе, в безраздельной преданности друг другу двух лиц, то истинный брак возможен только при единоженстве (моногамии) и пожизненности. Многоженством исключается полная преданность и равенство двух лиц, требуемые существом брака (см. Мф. 11 :3-6 ; 1 Кор. 7 :2-7). Второй и третий браки допускаются христианской Церковью (в случае смерти одного из супругов), как некоторое несовершенство в жизни христианина и благословляются Церковью для мирян как снисхождение к человеческой немощи в предохранение от греха, «как врачевство против блуда» (в книге Правил: Неокесар. соб. 7-е прав.; Василия Вел. пр. 87 ). Это оказывается как в обряде венчания второбрачных, так и в содержании читаемых при этом молитв. Пресвитеры и диаконы, по учению ап. Павла и по требованиям канонов Церкви, должны быть «единыя жены мужем».
   Истинный брак в его идеальной красоте может быть только пожизненный.
    Брак, далее, должен быть по своей идее нерасторжим. Вступление в брак с мыслью о возможности расторжения его когда-либо делало бы невозможным полную преданность друг другу лиц и вообще прочность их взаимного союза.
    Вторая цель брака, на которую указывает Священное Писание и Церковь в своих молитвах чина венчания, есть деторождение и воспитание детей. И Церковь благословляет брак как союз для целей деторождения. Поэтому брак имеет целью не плотское наслаждение и удовлетворение сладострастию, а «доброчадие» и «о чадах благодать», - как говорится в молитве на венчании (более подробно об этом см. в нашем пособии по Литургии, вып. 2, гл. 4: Таинство брака, §3. Цель и смысл таинства брака ). Брак (в христианстве), по учению св. Григория Богослова, хорош тогда, когда он соединяется с желанием оставить после себя детей, потому что чрез это восполняется Церковь Христова, увеличивается число «благоугождающих Богу». Когда же он имеет в основе одно стремление к удовлетворению плотской похоти, то разжигает грубую и ненасытную плоть и становится как бы путем к пороку (св. Григорий Богослов . Творения, т. 5, М., 1847, стр. 221 ). При господствующем значении в христианском браке нравственной стороны человеческой природы низшие ее влечения находят свой исход в рождении детей. «Жену каждый из нас имеет для деторождения, - писал язычникам апологет II века Афинагор, - у нас мерою пожелания служит деторождение».
    Священное Писание указывает еще одну цель брака - целомудрие. Сохраняя взаимную любовь и верность, вступающие в брак должны хранить супружескую чистоту и целомудрие. «Сия бо есть воля Божия, - пишет апостол, - святость ваша; не призва бо нас Бог на нечистоту, но во святость» (1 Сол. 4 :3-7). Пребывающим в браке христианство предписывает жизнь чистую, непорочную, целомудренную, указывает на необходимость соблюдения супружеской верности, на необходимость борьбы с выработанной веками греховной страстностью, на отречение от языческих взглядов на жену и отношений к жене как предмету наслаждения и собственности. Брак, по словам св. Иоанна Златоуста, имеет назначение не только деторождение, но и «искоренение невоздержания и распутства», «погашение естественного пламени», особенно для людей, которые «предаются этим страстям и растлеваются в непотребных убежищах, - для них брак полезен, освобождая их от нечистоты» (св. И. Златоуст. Творения, т. I, стр. 307 ). Об этом говорит ап. Павел: «Хорошо человеку не касаться женщины, но во избежание блуда, каждый имей свою жену и каждая имей своего мужа» (1 Кор. 7 :2-9). Церковь предписывает христианину воздержание и в супружестве, но не как закон, а как совет, по взаимному согласию супругов (1 Кор. 7 :5). Супружеское ложе само по себе «непорочно» (Евр. 13 :4), не делает человека нечистым, но только мешает духовной сосредоточенности и молитве. Поэтому Церковь предписывает христианам супружеское воздержание перед праздниками и в дни поста (прот. Ст. Остроумов. Жить - любви служить. Изд. 2. СПБ, 1911, §80, стр. 204-208. Сравн. наставление преп. Серафима христианским супругам о воздержании ).
   Это взаимное и добровольное воздержание отнюдь не вредит супружеской любви, а возвышает и очищает ее.
    «Как невозможно, - говорит св. Иоанн Златоуст, - чтобы целомудренный человек презирал свою жену и когда-нибудь пренебрег ею, так невозможно, чтобы человек развратный и беспутный любил свою жену, хотя бы она была прекраснее всех. От целомудрия рождается любовь, а от любви множество бесчисленных благ. Итак, считай прочих женщин как бы каменными, зная, что, если ты после брака посмотришь похотливыми глазами на другую женщину, ты делаешься виновным в вине прелюбодеяния» (св. И. Златоуст. Творения, т. III, стр. 211 ).
    Освящая христианский брак своим благословением, надевая на брачующихся венцы «славы и чести» (символ победы над чувственностью и символ сохраненной чистоты). Церковь всегда осуждала порицателей супружеских отношений. «Законный брак и рождение честны и нескверны, ибо различие полов образовано в Адаме и Еве для размножения человеческого рода» (Постановления апостольские, 6, 2 ). Брак не только чист, но более того, он - охрана чистоты и школа целомудрия», он есть, - по словам Златоуста, - пристань целомудрия для желающих хорошо пользоваться им, не позволяя неистовствовать природе. Выставляя законное совокупление как оплот, и таким образом удерживая волны похоти, он поставляет и сохраняет нас в великом спокойствии» (св. Иоанн Златоуст. Творения, т. 1, стр. 298 ). И вообще, «если бы брак и воспитание детей были препятствием на пути добродетели, то Создатель не ввел бы брака в нашу жизнь. Но так как брак не только не препятствует нам в богоугодной жизни, но и доставляет нам пособие к укрощению пылкой природы, то поэтому Бог и даровал такое утешение человеческому роду» (его же. Творения, т. IV, 2-я беседа, на Быт., стр. 197 ).
    Из истории христианской Церкви известно множество примеров высокой и святой жизни, которой достигали христиане в супружество. Из жизни преп. Макария Египетского известно, что ему было откровение о двух спасающихся в мире в законном супружество женщинах, которые превзошли его в добродетели. Пример трогательной и истинно-христианской любви видим в лице супругов-мучеников Адриана и Наталии (пам. 26 августа). Мученица Перпетуя (пам. 1 февраля) была предана мучениям, имея грудного младенца. Образцом любви, преданности, взаимного уважения, супружеской верности и целомудрия могут служить русские святые Петр и Феврония (Давид и Евфросиния), князья Муромские (пам. 25 июня), благов. Евдокия (Евфросинья, супруга князя Дмитрия Донского (пам. 7 июля). Семья св. Нонны (матери св. Григория Богослова) была семьей святых Божиих, рассадником веры и благочестия. Христианские родители Емилия и ее супруг дали Церкви Христовой великого святителя Василия Великого и святителя Григория епископа Нисского. И много других известно примеров. Праведные родители Кирилл и Мария воспитали в строгом благочестии юного Варфоломея - будущего великого подвижника и молитвенника земли русской преп. Сергия Радонежского. Благочестивые Исидор и Агафий Мошнины были родители Прохора - в будущем великого подвижника Саровской пустыни преп. Серафима.
    Высокой духовной жизни достигли праведники нашего времени, жившие в супружестве: свящ. Феодосии (город Балта), свящ. Георгий Коссов (с. Чекряк), прот. Иона Атаманский (г. Одесса) и мн. др.

Брак и Безбрачие

Вступление в брак не предоставлено произволу человека. Для лиц, предназначенных природою и обстоятельствами жизни к браку, которые могут понести такой образ жизни, вступление в брак есть определенное требование долга. Брак, вводящий человека в бесчисленное множество нравственных задач и обязанностей, есть важная школа воспитания человека и широкая область для его деятельности, в то же время, человеческий род может продолжаться, по Божественному устроению, только через посредство брака. Потому уклонение от брака по эгоистическим побуждениям, ради того, чтобы не стеснять себя, жить привольнее, беззаботнее, не нести тяготы по воспитанию детей и т. п., - противонравственно (проф. М. Олесницкий. Нравственное Богословие, §70, стр. 257 ).
    Но может быть и другое состояние - безбрачие. Безбрачие возможно невольное и вольное. Есть лица, долг которых оставаться без брака: физически нездоровые, больные, психически неуравновешенные. Бывает и так, что человек находится на службе, несовместимой с брачным состоянием, или не находит в жизни лица для вступления в брак, заслуживающего искреннюю и взаимную симпатию.
    Но в христианстве существует также безбрачие добровольное - девство или целомудрие безбрачной жизни. Оно известно по мотивам высоконравственным, духовным под именем монашества или иночества.
    Несмотря на всю возвышенность и святость христианского брака, Священное Писание девство ставит выше супружества. Ап. Павел говорит об этом так: «Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу, а женатый о мирском, как угодить жене. Есть разность между замужнею и девицей: незамужняя заботится о Господнем, чтобы быть святою телом и духом, а замужняя заботится о мирском, как угодить мужу» (1 Кор. 7 :32-34). Девство выше супружества, но не все люди способны вести девственную жизнь. Способность вести безбрачную жизнь - ради безраздельного служения Богу - есть дар Божий некоторым людям, обуславливаемый, впрочем, их доброй волей и желанием. Поэтому девство есть вместе с тем высочайший подвиг. Девствующим предстоит тяжкая борьба с плотью и диаволом, требующая сильного характера, твердых религиозных убеждений, особой благодатной помощи Божией. Те же, которые не могут сохранить девства в чистоте, должны жениться; нечистое безбрачие, не выдерживающее строго данного Богу обета, должно быть поставлено ниже чистого брака (сравн. 1 Кор. 7 :2-9 ; сравн. св. Григорий Богослов. Творения в русск. пер. Изд. 1, ч. 1, стр. 273; ч. 5, стр. 76-77; ч. 4, стр. 275 ).
   Учение о браке и безбрачии Иисус Христос ясно высказал в одной из Своих бесед. В беседе с фарисеями Спаситель указал на нерасторжимость брака, исключая вину прелюбодеяния. Ученики, слыша такое учение, несогласное с иудейским законом, сказали своему Учителю, что, если так тяжелы условия брачной жизни, то лучше человеку вовсе не вступать в брак. Иисус Христос и ответил на это, что вести безбрачную жизнь должны только те, кому это дано от Бога. «Он же сказал им: не все вмещают слово сие (о безбрачии), но кому дано. Ибо есть скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, которые сделали себя скопцами (понимается не телесно, а духовно - решившись на безбрачие) для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит» (Мф. 19 :5-12).
    Святые отцы в самых возвышенных чертах описывают славу и высоту безбрачного целомудрия - девства. О высоте награды девства на небе св. Златоуст говорит: «нам (девственникам) с ангелами жребий и светильники светлейшие, и что всего блаженства верх есть, - с Женихом оным (Иисусом Христом) сопребывание» (св. И. Златоуст. Книга о девстве, гл. 2 ).
    О высоком жребии, уготованном девству от Бога на небе, Тайновидец говорит: «и взглянул я и вот Агнец стоит на горе Сионе и с Ним сто сорок четыре тысячи, у которых имя Отца Его написано на челах. И услышал я голос поющих как бы новую песнь пред престолом Божиим, которой никто не мог научиться, кроме них». Кто же это? - «Это те, которые не осквернились с женами, ибо они девственники; это те, которые следует на Агнцем, куда бы Он не пошел. Они искуплены из люда как первенцы Богу и Агнцу (Иисусу Христу) и в устах их нет лукавства; они непорочны пред престолом Божиим» (Апок. 14 :1-5). Может ли быть награда выше этой? И кто не согласится, что то состояние, в котором «не женятся, не выходят замуж, но пребывают как ангелы на небесах» (Мф. 22 :30), должно быть поставлено выше того состояния (брачного), в котором люди находятся в зависимости от земных условий и плотских ощущений? Или кто не согласится, что добровольно отказывающийся от брака, составляющего, несомненно, одно из высших благ на земле, приносит Богу великую жертву? (проф. М. Олесницкий. Нравственное Богословие, стр. 258. См. еп. Петр. О монашестве. Изд. 3. Тр.-Серг. Лавра, 1904, стр. 129, 117-119; Проф. М. Олесницкий. Цитир. соч., §70, стр. 258-259 )

Нравственные Условия Заключения Брака

(см. свящ. М. Менстров. Уроки по христианскому нравоучению, гл. 23, стр. 252-254)

Чтобы брак был правильным с нравственной точки зрения, он должен быть сколько браком по склонности или влечению, столько же браком по рассудку. Не годится брак ни по чистой склонности, ни по чистому рассудку. Это значит, что при выборе подруги жизни или, наоборот, - друга, т. е. жениха, надобно, конечно, прежде всего внимать голосу непосредственной склонности или симпатии. И она неотъемлема при вступлении в брак. Заключать брак на каком-либо другом внешнем основании, например, из-за материальной выгоды, тщеславия, общественного положения и др., а не на основании склонности или любви, или высокого чувства долга - значит осквернить брак, поступить безнравственно. Однако склонность не должна быть единственным основанием заключения брака. Необходимо тщательное испытание как своей склонности или любви, так и склонности или любви другого лица, а также своей (и другого лица) готовности и чувства долга самоотверженно нести подвиг семейной жизни (Г. Мартенсен. Христианское учение о нравственности, том 2. СПБ, 1890, стр. 451, 455 ).
    Испытывая склонность или любовь двух лиц, надобно наблюдать, насколько согласуются характеры их. Глубокое согласие характеров двух лиц есть условие интимности. Поверхностное согласие двух лиц легко может обмануть обе стороны, и лишь с течением лет совместной жизни обнаружится, как мало они согласуются в глубине существа своего. Потому посредством испытания необходимо убедиться в том, что равенство характеров двух лиц, склонных друг к другу, не поверхностное, а основанное на общих глубоких интересах и общем, т. е. одинаковом воззрении на жизнь. Но это существенное согласие не исключает значительного различия темпераментов и индивидуального природного расположения двух лиц. Оно не исключает того, чтобы одно лицо было серьезно и спокойно, а другое живо и весело, одно - задумчиво и медлительно в словах и действиях, а другое - быстро, если есть между ними более глубокое согласие. Даже требуется, чтобы рядом со сходством, было между сочетавшимися и некоторое различие. На нем основывается больший взаимный интерес.
    Кроме того, желающие вступить в брак должны хорошенько взвесить и сообразить, что такое то, чего они желают. Многие смотрят на брак как на изобильный источник счастья. Брак действительно доставляет счастье. Но с ним соединена и немалая доля страданий. Это должен иметь в виду желающий вступить в брак, и потому должен желать брака и как необходимого креста для своего нравственного воспитания.
    Далее, брак не нормален, если брачующиеся лица слишком расходятся по возрасту, если, например, отживающий век старик женится на молодой девице.
    Не может быть полной гармонии и единения и в том случае, если между брачующимися лицами огромная разница по воспитанию и образованию.
    Браки лиц различных вероисповеданий (смешанные браки) допускаются Церковью с канонической точки зрения, допускаются не только потому, что нельзя отрицать возможности счастья таких браков, но и потому, что Церковь смотрит на такие браки в некотором смысле как на миссию. Но нельзя не обратить внимания на некоторые нравственные затруднения смешанных браков, происходящие от неполного единения супругов в религиозном отношении.
    Наконец, непозволительны браки в близком родстве. Общее нравственное основание для воспрещения браков между близкими родственниками следующее: между родственниками уже существуют известные нравственные отношения, и эти отношения осквернялись бы и разрушались новыми отношениями, завязываемыми в браке.
    Существенное содействие желающим вступить в брак могут оказать их родители. У родителей дети должны будут испросить благословение на брак (Сир. 3 :9), так как «благословение отчее утверждает дома чад» - к родителям же они должны обращаться и за советами в этом важном деле, хотя, впрочем, родители имеют право в данном случае только соизволяющее, а не избирающее; выбор должен производиться самим вступающим в брак.
    Вступление в брак по приказанию, по принуждению не является правильным с нравственной точки зрения. Брак должен заключаться по взаимному и доброму согласию брачующихся (сравн. чинопоследование обручения и венчания).
   Но что особенно необходимо для христиан, вступающих в брак, - это усердная молитва с совершенной преданностью к Отцу Небесному, чтобы Он Сам невидимо руководствовал их в этом деле, Сам благословил и освятил их обеты, ниспослал благодатную помощь на исполнение их обязанностей и дал бы им достойным быть того союза, который изображается и уподобляется в христианстве образу союза Христа и Церкви (сравн. посл. св. Игнатия Богоносца к Поликарпу, гл. 5. Св. Григория Богослова. Творения, в русск. пер. Изд. I, ч. IV, слово 10-е, На св. крещен., стр. 288-289 ).

§3. Взаимные обязанности супругов

Назначение вступивших в брак состоит в том, чтобы свято соблюдать пред очами Божиими заключенный союз, взаимно содействовать нравственному и духовному преуспеянию и делить тягости жизни и, затем, воспитывать детей, если Бог благословит ими (проф. М. Олесницкий. Нравственное Богословие, §71, стр. 259 ).
    Вступая в брак, супруги дали пред лицом Церкви обещание верности друг другу до конца жизни. Поэтому первая обязанность супругов есть взаимная верность, которая должна простираться даже до глубины движений сердца, т. к. «всякий, кто смотрит на (чужую) женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце» (Мф. 5 :28). С этой измены (супругу или супруге) в сердце начинается супружеская неверность и на деле. Супружеская неверность есть главное зло, производящее расстройство и разрушение семьи и семейного счастья (прот. П. Солярский. Нравственное Богословие. §139, стр. 373-374 ). Апостол указывает христианам: Брак у всех христиан да будет честен и ложе нескверно». Тех же, кто изменяет и оскверняет чистоту супружеского ложа, - «блудников и прелюбодеев судит Бог» (Евр. 13 :4), «Прелюбодеи Царствия Божия не наследуют» (1 Кор. 6 :9-10).
    Прелюбодеяние - самый постыдный порок и влечет за собой самые гибельные последствия. Оно разрушает святость супружеского союза. Лицо, виновное в прелюбодеянии, наносит самую чувствительную обиду другому супругу. Прелюбодей причиняет вред другому лицу, соблазняя и развращая лицо, состоящее в браке. Прелюбодеяние похищает у детей родительское сердце, подает им постыдный пример соблазна, полагает основание нескончаемому семейному раздору и, вообще, разрушает все домашнее благополучие. Потому-то в Ветхом Завете нарушение супружеской верности наказывалось смертью (Лев. 20 :10).
   1) В христианстве твердо установлена нерасторжимость брака, кроме вины прелюбодеяния (1 Кор. 7 :10-11 ; Мф. 5 :32), но если, например, павшая жена раскается, то «великим грехом» со стороны мужа будет не простить ее (Пастырь Ерма , В писаниях мужей апостольских, стр. 238). Преосвященный Феофан (Говоров) пишет: «Один законный повод к разводу указан - неверность супругов; но как быть, если откроется что-либо подобное? Потерпи (сравн. 1 Кор. 7 :11). У нас есть всеобщая заповедь друг друга тяготы носить, тем охотнее должны исполнять ее взаимно друг к другу такие близкие лица, как супруги. Нехотение потерпеть (и простить) раздувает неприятности… На что ум-то дан? Сглаживать жизненный путь. Не углаживается он не от неимения в жизни других целей, кроме сластей» (мысли на каждый день года. СПБ, 1896, стр. 440).
    Прочность брака, поставляющего преграду разгулу страстей, зависит от религиозного убеждения в святости и нерушимости брака как таинства.
    Верностью не требуется, конечно, чтобы супруги замкнулись в самих себе, забыв окружающих людей: тогда любовь их получила бы эгоистический характер, характер «семейного эгоизма».
    Верность утверждает доверие. Неверность же, хотя только предполагаемая, рождает подозрительную ревность, прогоняющую покой и согласие и разрушающую семейное счастье. Верность, и вообще истинная супружеская любовь, исключает безотчетную подозрительность, слепую и страстную ревность, для которой всякое свободное действие другого лице кажется нарушением супружеской верности.
    Не ревновать - это святой долг, но вместе с тем и великий подвиг христианских супругов, искус их супружеской мудрости и любви.
    В супружеской любви, особенно в начале, имеет, без сомнения, место чувственная сторона, влечение к чувственной красоте, которое при нормальном супружеской в христианском браке удобно дает место духовному и чисто родственному духовному единению и любви. Где этого нет, там брачная жизнь, будучи только чувственной, изнеживает и развращает человека, усыпляет дух, усиливает сладострастие (и чувственность), и с тем порождает жестокость и многие другие пороки и почти низводит человека до животного; напротив та же самая брачная жизнь служит к подъему нравственного строя, к усилению духовной энергии, к воспитанию и развитию гуманности и святой любви, производит полноту счастья там, где чувственность умеряется единоженством (и воздержанием), где благодать Божия одухотворяет чувственное влечение и чувственный союз и дает им высшее духовно-нравственное назначение в жизни четы. Чувственный союз, служа опорой для духовного союза, в свою очередь облагораживается, освящается, одухотворяется этим последним» (проф. Беляев. Любовь Божественная, стр. 383 ).
    Без духовной любви и единения «плотская любовь весьма легко пресекается от самой маловажной причины, потому что не укреплена духовным ощущением» (блаж. Диадох еп. Фотики. Подвижническое слово. Христианское чтение, 1827, 28, 16 ).
    Признаками любви нестрастной, чистой и трезвой являются: искренняя привязанность супругов друг к другу, живое участие и сочувствие, благоразумная уступчивость и снисходительность, обоюдное согласие и мир, взаимопомощь и содействие во всех делах, особенно же, - мир и нерушимое согласие, предотвращающее неудовольствия и скоро устраняющее их, если они возникнут. Наконец, признак истинной любви - взаимное доверие, когда во всем несомненно можно одному положиться и довериться другому.
    Супруги должны все делить между собой. А для этого требуется полная и искренняя откровенность в их отношениях друг к другу. Недостаток откровенности свидетельствует о неполной любви. Где нет искреннего взаимного доверия и откровенности, там не будет единства, там поселяется подозрение, взаимная любовь охладевает и мало-помалу возникают несогласия, раздоры, наконец, отчуждение и разделение.
    Супруги должны оказывать помощь друг другу, принимать живое взаимное участие в своих занятиях, в семейных радостях и скорбях, оказывать поддержку друг другу в несении христианского креста при всех обстоятельствах и случаях жизни на тернистом пути к Царству Божию.
    Так как сочетавшиеся браком, как и все люди, имеют многие недостатки и слабости, то обязанность супругов - взаимное терпение и благоразумная снисходительность к своим недостаткам и слабостям, в особенности пороков (без терпения, снисхождения и великодушия часто и малейший пустяк превращается в разделяющую стену (еп. Феофан, Мысли на каждый день года, стр. 440 ).
    Христианская семья, по учению св. Василия Великого, должна быть школой добродетели, школой самоотречения. Связанные чувствами любви, супруги должны оказывать взаимное доброе влияние, самоотвержении и терпеливо снося недостатки характера друг друга. «Кто истинно любит другое лицо, тот непременно будет стараться о нравственном его усовершенствовании. А прежде всего, каждое супружеское лицо должно заботиться об устранении своих собственных недостатков, особенно тех, которые неприятны другому супружескому лицу». И бесчисленное множество благоприятных случаев найдется у супругов для взаимного благотворного влияния (проф. М. Олесницкий. Цитир. соч., стр. 260-261 ).
    В чистом истинно-христианском браке мы имеем дело с тайной великого отречения от собственного эгоистического «Я» не только ради жены или мужа, но и ради будущих людей - семьи. Вступающие в брак берут на себя огромную обязанность блюсти за собой с гораздо большей, чем прежде, бдительностью, «ходить чистыми и непорочными пред очами чад своих». Отец и мать нравственно обязаны помнить, что каждое их недоброе движение или слово (тем более дело) повторяется, усвояется душой их детей, которых они дали миру и Церкви.
    В связи с тем, что от степени духовного единства зависит благополучие супругов и христианское воспитание детей, то понятно, какое важное значение в супружестве всегда имело и имеет единство веры и взглядов на жизнь. Брачное единство ап. Павел уподобляет союзу Христа с Церковью. Но если брачный союз соединил верующего супруга с неверующей, или наоборот, то будут ли два одно при различии и разделении в главном и высшем - в вере, в молитве, в таинствах, во взгляде на воспитание детей, в отношениях к ближним, в чаянии будущей жизни? (прот. Ст. Остроумов. Жить - любви служить. Изд. 2, СПБ, 1911, стр. 208-209. Писатель III века Тертуллиан писал: «как жена, вступивши в брак, может, служить двум господам - Богу и мужу, если муж не христианин? Муж неверующий желает исполнять обычаи мира, любит внешность, роскошь, увеселения. Как жена угодит и такому мужу и Богу? Она будет встречать и постоянные препятствия в осуществлении благочестия. Если надлежит нужда ей исполнить религиозную обязанность, муж противопоставит ей какую-нибудь общественную обязанность, мирское торжество. И ему нужно праздновать! Он не позволит ей посетить убежище жалкой нищеты, где томятся братья по вере. Не позволит участвовать в вечери Господней, предмете столь гнусных клевет. Не позволит переступить порог тюрьмы, чтобы целовать оковы мучеников. Если кто-либо сторонний единоверец нуждается в гостеприимстве, ему придется отказать. Нужно оказать усердную милостыню - тоже противодействие». (Цитир. по Остроумову, стр. 209).
    Здесь Тертуллиан пишет о вступлении в брак христиан с язычниками и неверующими. Но в первые времена христианства много было случаев обращения ко Христу одного только из супругов уже после заключения брака. Для таких случаев апостол Павел давал следующий совет: «Прочим же я говорю, а не Господь: если каковой брат имеет жену неверующую и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее; и жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его; ибо неверующий муж освящается женою верующею и жена неверующая освящается мужем верующим. Иначе дети ваши были бы нечисты, а теперь святы. Если же неверующий хочет развестись, пусть разводится; брат и сестра в таких случаях не связаны; к миру призвал нас Господь. Почему ты знаешь (верующая) жена, не спасешь ли (неверующего) мужа? Или ты муж, почему знаешь, не спасешь ли жены?» (1 Кор. 7 :12-17).
   Таким образом, апостол здесь дает правило не для вступающих в брак, а для уже сочетавшихся прежде приятия евангельской проповеди . При этом супружеская жизнь жены верующей с неверующим мужем не превращается в незаконное сожительство от того, что она уверовала, наоборот, ее верою освятился этот брак и ее муж в брачном отношении. И, наоборот, неверующая жена «освящается» верующим мужем. В таком же отношении и дети от таких браков не суть нечистые, незаконнорожденные, а «святы». Таким разъяснением апостол успокаивал смущенную совесть некоторых христиан, предотвращая разделения и распадения семейств.
    Естественное дело сожительства в таком браке само по себе ничего не имеет нечистого: нечистым делают это в блудниках и прелюбодеях похотные пожелания. Поэтому апостол и повелел жить спокойно в брачном союзе с неверными. Но узаконил это под условием взаимного согласия. Сторона верующая не должна подавать повода к разводу. Но, если неверующий муж не хочет жить с женой христианской (или наоборот) и предлагает или принуждает отречься от христианства, возвратиться к прежнему нечестию, то ради мира и избежания разлада и ссор в семье и отпадения от веры лучше им разойтись и в таких случаях верующий муж или верующая жена свободны от ига брачного и свободны от обвинений (см. еп. Феофан. Толкование на 1 Кор. 7 :12-15).
   Что касается частных обязанностей каждого из супругов, то они вытекают из общего учения о браке.
    По учению Свящ. Писания муж есть глава жены и семейства, а жена находится в повиновении мужу. «Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу, потому что муж есть глава жены, как Христос глава Церкви» (Еф. 5 :22-23-33). Это не значит, что жена ниже мужа по нравственному или личному своему достоинству (в этом отношении они совершенно равны: «мужеский пол и женский пол едино есть о Христе Иисусе» (Гал. 3 :28 ; 1 Петр. 3 :7); главенство мужа есть естественное и прямое следствие природных свойств мужчины и женщины; «сила мужа по отношению к жене заключается в его умственном и волевом превосходстве; а сила жены по отношению к мужу заключается в ее преданности, просьбах, грусти, слезах» (Проф. М. Олесницкий. Нравственное Богословие. §71, стр. 261). Да и не может быть две главы в доме (еще в древности (в IV веке до Р. Х.) философ Аристотель заметил, что каждый семейный дом должен иметь управление под одним главенством (мужа), а не двух лиц на равных началах.
    «Поскольку равенство, - говорит св. Иоанн Златоуст, - часто доводит до ссор, то Бог установил многие виды начальства и подчиненности, как то: между мужем и женой, между сыном и отцом, между старцем и юношей, между начальником и подчиненными, между учителем и учеником. И дивиться ли такому установлению между людьми, когда то же самое учредил Бог в теле? (Сравн. 1 Кор. 12 : 22-25). Ибо Он так устроил, что не все члены имеют равное достоинство, но один ниже, другой важнее, и один управляет, другие стоят под управлением. То же самое примечаем у бессловесных: у пчел, у журавлей, в стадах диких овец. Даже и море не лишено также благоустройства, но и там во многих родах рыб одна управляет и предводительствует прочими, и под ее начальством они отправляются в отдаленные путешествия. Напротив, безначалие везде есть зло и производит, замешательство» (Иоанн Златоуст. Беседы на посл. к Римл. Беседа 28). И из жизненного опыта известно, что воля женщины, от природы своенравная и склонная к деспотизму, должна подчиняться мужу (Мартенсен. Христианское учение о нравственности. Т. II. ч. 2. СПБ. 1890, стр. 467).
    Некоторые считают, что слишком много дано мужьям власти, и хотят установить между супругами отношения правовые, отношения равенства. Но равенство - прекрасная вещь там, где недостает любви и соблюдается «право» каждого. Супружество же основано не на правовом начале, а на взаимной жертве, которая не замечается самими жертвующими.
    Главенство мужа в семье, по учению Священного Писания, -не тирания, не унижение и угнетение, а деятельная любовь. Эта власть обязывает мужа так любить свою жену, «как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее» (Еф. 5 :15). Женам же одновременно указывается: «Как Церковь повинуется Христу, так и жены во всем должны повиноваться своим мужьям» (Еф. 5 :24). Здесь никак не может быть угнетения мужем жены, так как угнетение возможно лишь там, где в браке не проведены христианские начала, где нет любви у мужа к жене и жены к мужу. Кичиться главенством, выставлять его на вид можно только при неразумии, непонимании силы духа Писания. Где любовь, там нет места самодурству и суровости. «Мужья, - пишет апостол Павел, - любите своих жен и не будьте с ними суровы» (Кол. 3 :19). Где любовь - там жаление и оказание чести и помощи немощным (1 Петр. 3 :7). Где любовь - там уважение и воздаяние приличной чести жене как сонаследнице благодати (Еф. 5 :28-29). Полное равенство (если бы оно было возможно) помешало бы проявлениям любви. Любовь - это взаимный обмен, восполнение, самопожертвование. Высший вид человеческой любви - любовь материнская - основана на чрезвычайном неравенстве (прот. Ст. Остроумов. Жить - любви служить, стр. 210 ). Без указанного главенства невозможно супружеское единство, ибо главенство мужа есть дело естественное, так как оно отвечает душевной потребности жены: «к мужу твоему влечение твое и той тобою обладать будет» (Быт. 3 :16).
    «Обыкновенно человек презирает угождающих ему (унижающихся пред ним), а уважает тех, которые не льстят ему; такое настроение особенно свойственно женскому полу. Женщина бывает недовольна, когда льстят ей, а больше уважает тех, которые не хотят преклоняться и покоряться неуместным ее желаниям. Спросите их самих, кого они больше хвалят и одобряют: раболепствующих им или господствующих над ними, покоряющихся и все делающих и терпящих из угождения им, или недопускающих ничего такого, но стыдящихся повиноваться дурным их приказаниям? -И, если захотят сказать правду, то, конечно, скажут, что - последних; или лучше здесь не нужно и ответа, когда дела говорят это» (св. Иоанн Златоуст. Творения, т. 1, стр. 265 ).
    «Муж, как глава жене, - пишет еп. Феофан, - не должен унижать себя, не должен продавать главенства по малодушию или страсти, ибо это срам для мужей. Только эта власть должна быть не деспотическая, а любовная. Имей жену подругою и сильной любовью заставляй ее быть себе покорной» (еп. Феофан. Начертание христианского нравоучения, стр. 491 ).
    Главенство мужа должно состоять не в безразличном и упорном противоположении своей воли воле жены (даже до мелочей), но, главным образом, в подчинении жизни высшим целям, о которых легко может забыть жена, погруженная во множество житейских мелочей и озабоченная «как угодить мужу» и детям. «Жене, опутанной житейскими заботами, всюду развлекаемой, нельзя быть благоприступающей к Господу, так как весь ее труд и досуг раздробляется на многое, то есть на мужа и заботы по дому и все прочее, что обыкновенно влечет за собою брак» (св. Иоанн Златоуст. Творения, т. 1, стр. 360 ).
    При этом направлении жизни к высшим целям муж должен проявлять терпение и благоразумие, чтобы не повредить супружеской взаимности. «Насилие изгоняет всякую дружбу и удовольствие; если же не будет дружбы и любви, а, вместо этого, страх и принуждение, то какое значение будет иметь тогда брак?» (там же, стр. 344. «Муж да будет к своей жене ни надменен, ни горд, но милосерд, щедр, желающий нравиться только своей жене и ласкать ее почтительно, старающийся быть ей по душе, не наряжающийся с тем, чтобы уловить собою другую какую-нибудь» («Апостольские наставления», 1, 2, 3).
   Как глава жены и семейства, муж должен оберегать жену и щадить ее как «немощный сосуд», по выражению апостола (1 Петр. 3 :7), заботиться о содержании семьи (1 Тим. 5 :8), хорошо управлять своим домом (1 Тим. 3 :4). Жену он должен считать первой, вернейшей и искреннейшей помощницей во всех своих делах. Муж должен заботиться об умственном и нравственном совершенствовании жены, снисходительно и терпеливо недоброе очищая, доброе насаждая. Неисправимое же в теле или нраве должен сносить великодушно и благочестно (не теряя к ней уважения).
    Муж должен весьма блюсти себя, чтобы своим поведением или небрежением, или вольностью в обращении не повредить жене, не развратить ее. Христианская вера налагает на супругов взаимную ответственность за души друг друга. Муж - убийца, если смиренная и кроткая, целомудренная и благочестивая жена становится у него рассеянной, своенравной, злоязычной, Бога не боящейся и людей не стыдящейся, потерявшей скромность, озабоченной только нарядами и желанием нравиться другим и т.п. (см. еп. Феофан. Начертание христианского нравоучения, стр. 493 ). Хранение нравственности жены не препятствует, конечно, ее желанию и одеваться прилично (но вместе с тем и скромно), иметь общение с внешними, хотя и не без ведома и согласия мужа.
    Со своей стороны жена, питая искреннюю любовь и уважение к своему мужу, должна во всем слушаться мужа (во всем, что не противно закону Божию), всячески стараясь склонять свой нрав к его нраву, быть всецело ему преданной. Желание и стремление жены поставить себя выше мужа, являть свое главенство ни к чему хорошему обычно не приводит, а только к увеличению несогласий и взаимному охлаждению любви. Чтобы сохранить дорогой в семье мир, жене надо быть уступчивой и терпеливо сносить все, что покажется не по нраву. Семейную жизнь супругов часто омрачают разногласия и дурное настроение, которые могут возникнуть от пустяков. И бывает так, что женщина, которая может обнаружить величайшее терпение, самоотречение и самообладание среди серьезных домашних несчастий (например, во время болезни, когда она по целым дням и ночам принуждена бывает заботиться о муже или о детях), теряет терпение и спокойствие при обычном течении дел, когда, например, обнаружит пятно на одежде мужа или на скатерти, непорядок в комнате и т. п. Ничтожное разногласие, небольшие распри, споры о пустяках могут повести к крупным нарушениям семейного мира, к взаимному охлаждению, равнодушию, самозамкнутости, подозрительности, недоверию. Поэтому супругам надо учиться в семейной жизни ставать выше над такими мелочами, не давать развиваться болезненному самолюбию и упрямому желанию настоять на своем. Христианское смирение и кротость, и вообще «добрый нрав» - лучшее украшение, лучшая драгоценность для женщины (св. Григорий Богослов. «Стихотворение против женщин, которые любят наряды »). В этом собственно главная сила влияния жены на мужа и ее привлекательность.
   Апостол Петр, который в первую половину жизни сам был женат (1 Кор. 9 :5) начертывая идеал христианской семейной жизни, писал; «Жены, повинуйтесь своим мужьям, чтобы те из них, которые не покоряются слову, без слова были пленены (приобретаемы), когда увидят ваше чистое богобоязненное житие» (1 Петр. 3 :1-2). Вот христианский способ некоторого властвования жены над мужем, при полном ему повиновении - чистое богобоязненное житие.
    Жена должна украшать себя преимущественно добродетелями, другие же украшения должна иметь как нечто второстепенное, посредственное, от чего легко надо быть готовой отказаться, когда не позволяют материальные условия. «Да будет украшением вашим, - наставляет апостол христианских жен, - не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но (потаенный) сокровенный сердца человек в нетленной и неувядаемой красоте кроткого и молчаливого духа, что пред Богом многоценно. Так некогда и святые жены, уповавшие на Бога (а не на свою только наружность и красоту), украшали себя, повинуясь мужьям» (1 Петр. 3 :3-5).
    И для обоих супругов святой апостол дает следующее общее наставление для их семейной жизни: «будьте единомысленны, сострадательны, братолюбивы, милосердны, дружелюбны, смиренномудры. Не воздавайте злом за зло, или досаждением за досаждение, напротив, благословляйте друг друга, зная, что вы к тому призваны, чтобы наследовать благословение. Ибо кто любит жизнь и хочет видеть добрые дни, тот удерживай язык свой от зла и уста свои от злых, лукавых речей. Уклоняйся от зла и делай добро; ищи мира и стремись к нему» (1 Петр., 3 :8-11).
    Жена должна властвовать над мужем не чувственностью, а своей внутренней привлекательностью, нравственной чистотой, женской скромностью и стыдливостью, стойкостью и самоотвержением своей христианской души (О встречающихся еще идеальных супружествах, - см. архиеп. Никанора Харьковского и Одесского. Беседа о христианском супружестве. Изд. 2. - Одесса, 1890, стр. 56-58 ). «Если хочешь нравиться мужу, - говорит св. Иоанн Златоуст, - украшай душу целомудрием, благочестием, попечением о доме» (). Как истинная и верная подруга жизни, жена должна избегать всякой ветрености, легкомыслия и нескромности в поведении, тщеславия и суетного пристрастия к внешним украшениям и нарядам, расточительности и бесхозяйственности.
   В свор очередь, жена должна заботиться о добронравии супруга, более всего влияя не словами, а делами (сравн. св. Григория Богослова. «Стихотворение против женщин, которые любят наряды »). Своею мудростью и добрым влиянием жена может изменить нрав мужа, если он неисправен. «Подлинно, говорит св. Иоанн Златоуст, - жена благочестивая и разумная скорее всего может образовать мужа и настроить его душу по своему желанию. Я бы мог указать на многих суровых и неукротимых мужей, которые смягчены таким образом». Чем же более всего жена может воздействовать на мужа, кроме просьб, советов и прочего? - Если будет кротка, «не злонравна, не роскошна, не будет любить украшений, требовать излишних расходов» (св. И. Златоуст. На Евангелие Иоанна. Беседа 61-я ).
    Примером верной супруги-христианки может служить блаж. Моника - мать блаж. Августина. Воспитанная в христианском благочестии, она была выдана замуж за жестокого и развратного язычника Патригия. Тяжелая и страдальческая была вся жизнь целомудренной, воздержанной христианки Моники с развратным и своенравным язычником-мужем. Но и здесь ее терпение и кротость побеждали. Имея такого мужа вспыльчивого и крутого нрава, она достигала мира и согласия в семье и смягчала его строптивый нрав, главным образом, кротким обращением, молчанием и молитвою ко Господу о мире.
    Когда ее подруги с удивлением спрашивали, как она достигает мира в семье, она им отвечала: «Я, когда вижу, что муж мой сердит, молчу и только в душе молюсь Богу, чтобы возвратилась тишина в его сердце. Его вспыльчивость проходит сама собой. И я всегда спокойна. Подражайте мне, любезные подруги, и будете также спокойны» (Орлов. Женские подвиги и добродетели в живых рассказах. Изд. 2. М., 1904, стр. 212, 223-238 ).
    Вот залог мира в семье: чтобы супруги в отношении друг друга были не столько требовательны, сколько уступчивы, больше отыскивали друг в друге добрые стороны, чем дурные, больше молились друг за друга, чем обижались друг на друга (см. прот. П. Шумов. Уроки из жизни святых. Вып. 4, беседа 2-я. О супружеском целомудрии, стр. 7-11 ).
    Другой пример супруги-христианки мы имеем в лице св. Нонны, матери св. Григория Богослова, которая своим добрым нравом, добродетелью и терпением обратила своего мужа-язычника к христианству (впоследствии он был епископом Назианзским; Орлов. Цитир. соч., стр. 214-219 ). Кроме указанных обязанностей по отношению к мужу, жена должна быть душою дома или семейства, средоточным пунктом внутреннего и внешнего благоустроения семьи. Она должна поддерживать порядок в доме, должна сберегать приобретаемое мужем имущество и разумно его употреблять на нужды семейства (1 Тим. 2 :4). Прекрасный образ домохозяйки рисует Соломон в книге Притчей (30:10-31). Домовитость, бережливость и порядок - весьма нужные и ценные качества жены, так как они составляют непременные условия семейного уюта и благоустройства (проф. М. Олесницкий. Нравственное Богословие, § 71, Взаимные отношения супругов, стр. 259-253. Еп. Феофан. Начертание нравственного нравоучения, изд. 2. М., 1896, стр. 489-492. Г. Мартенсен. Христианское учение о нравственности, т. II, СПБ, 1890. Ч. 1, Брачная жизнь, §§13-17, стр. 463-470. Прот. С. Т. Остроумов. Жить - любви служить. Изд. 2. СПБ, 1911, §§81-83, стр. 207-213. Никанор, архиеп. Херсонский и Одесский. Беседа о христианском супружестве (против Льва Толстого), изд. 2. Одесса, 1890 ).

§4. Взаимные обязанности родителей, детей и родственников

Обязанности христианских родителей по отношению к детям

Дети - одна из целей супружества и вместе обильный источник семейных радостей. Поэтому христианские супруги должны желать и ждать детей, как великого дара Божия, и молиться об этом благословении Божием. «Бездетные супруги действительно суть нечто обиженное, хотя иногда это бывает и по особенным намерениям Божиим» (еп. Феофан. Начертание христианского нравоучения, стр. 493 ).
    Долг христианских родителей состоит в христианском воспитании своих детей, чтобы довести их до религиозно-нравственной зрелости вместе с достижением духовной и физической зрелости.
    Еще до рождения детей супруги должны готовить себя к тому, чтобы быть добрыми родителями добрых чад. Для этого они должны хранить «супружеское целомудрие, то есть трезвенную отчужденность от сладострастия», хранить благочестие, ибо, как бы ни происходили души, все равно они находятся в живой зависимости от родительского сердца, от нравственного состояния их душ, и характер родителей иногда очень резко отпечатлевается на детях (в связи с этим ясно предписание Церкви христианским супругам воздерживаться от супружеских отношений во время беременности, а также кормления грудного младенца. Сравн. св. Григория Богослова. Сочинения в русск. пер. Изд. 1-е, ч. 5, стр. 85, 85. Ориген в 5-й омилии на книгу Бытия - «О Лоте и его дочерях» - пишет: «Ужасаюсь высказать, что я чувствую; я боюсь, что нецеломудрие дочерей Лота было целомудреннее целомудрия многих. Пусть жены испытают себя и спросят, для того ли они вышли замуж, чтобы рождать детей, и воздерживаются ли они после зачатия. Те обвиняются в нецеломудрии, но они, после того, как зачали, не ищут снова объятий мужа. Между тем некоторые женщины (мы не на всех указываем, а на некоторых) - я сравню их с бессловесными животными - подобно зверям, без различия и не переставав ищут лишь удовлетворения своей похоти. Но даже звери, лишь только они зачали, не совокупляются »). Супруги должны хранить и физическое здоровье, ибо оно есть неминуемое наследство детей; больное же дитя - скорбь для родителей и урон для общества (еп. Феофан. Цитир. соч., стр. 493 ).
    Когда же Бог дарует дитя, христианские родители должны освятить его таинствами (крещения, миропомазания и причащения), посвящая дитя Богу истинному. Которому и сами родители, и их дети должны принадлежать и служить. Все это важно совершить с раннего детства над ребенком, ибо в дитяти наблюдается смешение духовно-телесных сил, готовых принять всякое оправление. Надо положить на нем печать Божественного Духа, как основу и семя вечной жизни. Надо оградить дитя отовсюду ограждением Божественной благодати, ограждением, непроницаемым для темной силы, ибо отовсюду теснится сатана со своим злом.
    Дело воспитания - главнейшее дело родителей, многотрудное и многоплодное, от которого во многом зависит благо семейства, Церкви и общества.
    В православно-христианской семье религиозное воспитание является неизменным спутником и основанием воспитания нравственного. В основе нравственного и умственного воспитания детей в христианстве полагается благоговение и живая вера в Бога и Спасителя, любовь и послушание, страх Божий и благочестие.
    Без веры и благочестия все нравственные уроки родителей будут бессильны и непрочны. Где нет веры и любви ко Христу Спасителю, там, как в ветви, отсеченной от дерева, не может быть продолжения и прочного развития доброй нравственной жизни, а где нет такой жизни, там не может быть плодов ее. (Ин. 15 :1-5). «Кто оставляет Господа, - говорит св. Иоанн Златоуст, - тот не станет уважать ни своего отца (ни свою мать), ни самого себя» (цитир. по еп. Феофану. Путь ко спасению, стр. 317 ).
    С первых дней жизни детей, вводя их в Церковь Христову посредством таинства крещения, христианские родители должны смотреть уже на них как на сынов Отца Небесного и наследников Небесного Царствия (Мк. 10 :14); все воспитание должно привести к тому, чтобы дитя получило жизнь вечную, а для этого оно должно быть воспитано к истинной христианской жизни еще в этом временном земном существовании. Этой задаче должно подчиняться образование их умственных и телесных дарований.
    С самого начала, с первых дней бытия дитяти надо начинать воспитание физическое, пользуясь правилами здравой педагогики. Надо воспитать его тело, чтобы оно было крепко, живо, легко. Но еще больше надо заботиться о воспитании духа. Не всегда ребенок может быть крепким физически. Но, благовоспитанный духом, и без крепкого тела спасется. Не получивший же правильного религиозно-нравственного воспитания будет только страдать от крепкого тела. Поэтому о первых дней жизни ребенка, христианские родители должны окружить его всею заботливостью о его душе и не забывать обета, данного за него пред Богом при святой купели.
    Какие же средства и пути христианского воспитания детей? Первые месяцы и годы жизни ребенка являются временем не только быстрого развития организма ребенка, но и всей его нерво-психической, душевной деятельности (так, например, к пятимесячному возрасту ребенок удваивает свой вес, к году - утраивает. Еще быстрое развивается мозг: к семимесячному возрасту вес мозга удваивается, а к двум-трем годам утраивается. За первые три года строится вся сложная внутренняя структура мозга, нервных центров и всей нервной системы. - Пр. Н. М. Щелованов. «Воспитание детей раннего возраста». М., 1954, стр. 3-5. См. также «Исповедь» блаж. Августина ). Уже в течение первых трех лет у ребенка развиваются такие чувства, как радость, любовь, и, при неправильном воспитании, эгоистические чувства, чувства гнева, страха и многие другие. В этом возрасте дети научаются всему хорошему и плохому, преимущественно, подражанием примеру родителей и старших. Поэтому в раннем детстве и во все последующее время главный путь религиозно-нравственного воспитания детей - живой пример христианской жизни родителей, подлинный дух благочестия, чистая религиозная атмосфера семейного дома, которою должно дышать дитя. Эта атмосфера должна быть атмосферой, по выражению св. Тихона Задонского, «истинного христианства, а не «христианства по имени», христианства внешнего, показного, «христианства теплохладного», искаженного мирской обыденщиной и языческими суевериями или состоящего из соблюдения одних лить традиционных семейных обрядов (куличи, крашеные яйца, праздничные угощения и др.), без духа, смысла и силы их внутреннего содержания.
    Сердце дитяти, как мягкий воск, восприимчиво ко всему доброму и худому. Оно особенно восприимчиво к влиянию родительского сердца и настроения. И ничто не имеет такого сильного влияния на сердце и волю дитяти, как пример благочестивой жизни их родителей. Кто ближе к душе, к сердцу дитяти, как не отец и мать? «Учение через поступки и жизнь, - говорит Златоуст, - есть самое лучшее учение».
    Дела говорят сильнее слов, и добрый пример бывает лучше всякого поучения. И, обратно, если дитя видит худой пример со стороны родителей, не ждите плода от наставлений, пример все погубит. В нем более, чем во взрослом человеке, замечается способность и желание подмечать все, что делают родители и старшие, и обращать это себе в правило. Таково свойство детской души, в которой еще не развита деятельность мысли, и действует одна только память и чувственная наблюдательность.
    «Ваш пример, отцы и матери, - говорит наш отечественный вития, архиеп. Филарет, - ваше поведение сильнее слов и наставлений действуют на юные сердца… Не говорите ребенку неправду и он будет стыдиться лжи. Если упрекаете его за резкость укоризны и жестокость слов, а сами за минуту перед тем делали грубый выговор, то вы бьете воздух. Вы учите сына страху Божию, а сами клянетесь без нужды или с забвением Бога правды; поверьте, наставление ваше пропадет без плода. Вы говорите сыну, что надобно любить и благодарить Господа, а сами вместо храма идете туда, где вовсе не думают о Боге, где бесчестят Его делами: что вы делаете? Вы убиваете веру в сыне. Добрая мать! Ты учишь дочь свою скромности, стыдливости, чистоте, и при ней же осуждаешь знакомых тебе, тревожишь языком честь и покой едва знакомых тебе, говоришь о том, о чем и наедине надобно только плакать: понимаешь ли ты, что ты делаешь? Нет, если вы хотите, чтобы ваши дети любили добро, показывайте делами, что добро достойно любви, а порок то же, что язва. Пусть ваша жизнь будет хвалой Господу и любовью к человечеству: тогда и ваши дети будут жить для славы Божией и пользы людей. Как необходимо для вас, родители, быть благочестивыми! Гнев и благословение Божие переходят от вас к детям и внукам. Отчего это? Как это? Очень просто. Худой ваш пример научает худому ваших детей и худые привычки, худые расположения достаются по наследству вашим детям. Дикое дерево дает ли плоды вкусные?» (Филарет (Гумилевский), архиепископ Черниговский и Нежинский. Слова, беседы и речи. В 4-х частях. Изд. 3. СПБ. 1883. Слово в день Введения Богоматери в храме стр. 232 ).
    Не только открытая греховность родителей, но и их житейская многозаботливость вредит делу воспитания детей. «Развращение детей происходит ни от чего другого, - говорит св. Иоанн Златоуст, - как от безумной привязанности родителей к житейскому. В самом деле, когда отцы убеждают детей заниматься науками, то в их разговоре с детьми не слышно ничего другого, кроме таких слов: «такой-то человек низкий и из низкого состояния, усовершенствуясь в красноречии, получил весьма высокую должность, приобрел большое богатство, взял богатую жену, построил великолепный дом, стал для всех страшен и знаменит».
    Другой говорит: «такой-то, изучив италийский язык, блистает при дворе и всем там распоряжается»… А о небесном никто ни разу на вспоминает. Вы, когда напеваете это детям с самого начала, учите их не другому чему, как основанию всех пороков, вселяя в них две самые сильные страсти, т.е. корыстолюбие, и еще более порочную страсть, - суетное тщеславие. Как тело не может прожить даже малое время, если, питается не здоровой, но вредной пищей, так и душа, получая такие внушения, не может никогда помыслить о чем-нибудь доблестном и великом. Вы как будто нарочито стараетесь погубить детей, позволяете им делать все то, что делая, невозможно спастись. Посмотри издали; Горе - сказано в Писании, - смеющимся (Лк. 6 :25); а вы подаете детям множество поводов к смеху. Горе богатым (24), а вы принимаете все меры, чтобы они разбогатели. Горе, егда добре рекут вам вси человецы (26); а вы часто тратите целые имущества для людской славы. Еще поносящий брата своего повинен есть гееенне (Мф. 5 :22), а вы считаете слабыми и трусливыми тех, кто молчаливо переносит обиды от других. Христос повелевает воздерживаться от ссоры и тяжбы, а вы постоянно занимаете детей этими злыми делами. Клятву Он запретил совершенно (34); а вы даже смеетесь, когда видите, что это соблюдается. Аще не отпускаете, говорит Он, Человеком согрешения их, ни Отец ваш Небесный отпустит вам (Мф. 16 :15), а вы даже укоряете детей, когда они не хотят мстить обидевшим, и стараетесь скорее доставить им возможность сделать это. Христос сказал, что любящие славу, постятся ли, молятся ли, подают ли милостыню, - все это делают без пользы (Мф. 6 :1); а вы всячески стараетесь, чтобы дети ваши достигли славы. И не только то ужасно, что вы внушаете детям противное заповедям Христовым, но и то еще, что прикрываете порочность благозвучными наименованиями, называя постоянное пребывание на конских ристалищах и в театрах светскостью, обладание богатством - свободою, славолюбие - великодушием, дерзость - откровенностью, несправедливость - мужеством. Потом, как будто мало этого обмана, вы и добродетели называете противоположными наименованиями: скромность - неучтивостью, кротость - трусостью, справедливость - слабостью, смирение - раболепством, незлобие - бессилием» (И. Златоуст. Творения, т. 1, стр. 83, 89, 90. Сравн. Твор. св. Тихона Задонского, т. XI, стр. 136. См. также «Уроки св. И. Златоуста о воспитании» в кн. еп. Феофана - Путь ко спасению, стр. 316-346 ). Итак, на первом месте в воспитании детей стоит проведение самими родителями евангельских начал в свои чувствования, в речи и жизнь. Если родители сами живут как истинные христиане, если они непритворно выражают при детях свое христианское направление словом и делом, то их пример будет иметь самое благотворное влияние на детей. Дитя, например, может и не понимать значения молитвы родителей, но благоговейное их поклонение Богу, обращение к Нему во всех обстоятельствах жизни, усердное исполнение христианских обязанностей глубоко действуют на детскую душу, и сила примера развивает в ней живое религиозное чувство. Так, Сам Господь руководил Своих учеников. Сначала Он давал им видеть в Своем примере действие смирения, кротости, терпения, любви, молитвы, а потом уже давал и заповеди: «Возьмите иго Мое на себе и научитесь от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем; - любите друг друга, яко возлюбих вы; - молитесь таким образом: «Отче наш , Иже еси на небесех…» и проч.
    Так должны поступать и родители, сперва учить своих детей примером, а потом и наставлением и приказанием, что и как они должны делать. Сами родители должны служить живым образцом добра, которое желают видеть в детях (свящ. М. Менстров. Уроки по христианскому нравоучению. Изд. 2-е. СПБ. 1914, стр. 262-255. Сравн. пример христианского воспитания в детстве св. Стефана Пермского (пам. 26 апр .).
    Благочестие родителей укрепляет благочестие в дитяти. Все это совершают домашние дела благочестия, по благодати Божией. «Пусть дитя, - пишет еп. Феофан, - участвует в вашей молитве утренней и вечерней; пусть будет сколько можно чаще в церкви; сколько можно чаще причащается по вере вашей; всегда пусть слышит ваши благочестивые беседы. При этом нет нужды обращаться к нему: оно само будет слушать и соображать. Родителям надо со своей стороны все употребить, чтобы дитя, когда придет в сознание, сильнее всего сознавало, что оно - христианин. Но опять, главное, собственно (должно быть у родителей) - дух благочестия, проникающий и прикасающийся к душе дитяти. Вера, молитва, страх Божий - выше всякого приобретения». Их прежде всего должно внедрять в душу дитяти (еп. Феофан. Начертание христианского нравоучения, стр. 494-495 ).
    К воспитанию благочестия собственным примером, собственным благочестием у христианских родителей присоединяется и религиозное научение в доступной для детей форме. Дать познать христианскую веру, научить своих детой основным истинам своей веры (символу веры, заповедям, молитвам) - долг христианских родителей. Это заповедал Сам Господь Спаситель, говоря: «пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте, не возбраняйте им, ибо таковых есть Царствие Божие» (Мк. 10 :14 ; проф. М. Олесницкий. Нравственное Богословие. §72, стр. 264-364. И. Мартенсен. Христианское учение о нравственности, т. II, ч. 2, СПБ. 1890, §31, стр. 493-494. Филарет архиеп. Черниговский. Цитир. сборник. Слово в соборном храме, стр. 761, 765 ).
    Сам Господь заповедал родителям: «Внушай заповеди детям твоим и говори об них, сидя в доме твоем, и идя дорогою, и ложась и вставая» (Второз. 6 :7), т. е. научай детей своих, всегда и постоянно жизнью (своей) и в жизни (своей ежедневной), научай их силою своей живой веры и благочестием, научай их живым словом, укрепленным твоим жизненным действованием по евангельским заповедям.
   И апостол повелевает, чтобы дети были воспитываемы «в учении (дисциплине) и наставлении Господнем» (Еф. 6 :4), но к этому присоединяет и предостережение: «Не раздражайте детей ваших». Истинное нравственное воспитание должно остерегаться как излишней строгости, так и излишней снисходительности, которая есть только слабость. Необходимо уметь правильно сочетать при воспитании детей дисциплину и наставление, строгость и ласку. При одной только строгости и суровом воспитании дитя может стать боязливым, забитым, лишенным всякой энергии и самостоятельности, даже лицемерным и льстивым. При излишней снисходительности и либеральности в воспитании делается беспорядочным, увлекающимся, прихотливым и капризным, к родителям неуважительным, самонадеянным, высокомерным, упрямым и дерзким. Чем моложе воспитывающийся, тем необходимее дисциплина («Не должно забывать, - пишет еп. Феофан, - смирительного и вместе самого действительного средства исправления - телесного наказания. Душа образуется чрез тело. Бывает зло, которого нельзя изгнать из души баз уязвления тела. От чего раны (телесные наказания) и большим полезны, тем паче малым. «Любяй сына своего, участит ему раны (наказание )», - говорит премудрый Сирах (30:1). Но само собой разумеется, что к такому средству прибегать в случае нужды». Начертание христианского нравоучения, стр. 497-498 ).
    По мере приближения воспитания к концу, дисциплина должна переходить в воздействие наставлением на совесть, на чувство долга и любви к родителям и ближним.
    «История и опыт представляют нам примеры обеих этих крайностей. Ввиду этих крайностей легко можно провести различие между поколениями, которые были воспитаны под жезлом (строгости) и другими, которые были воспитаны в неге и ласкательстве. И можно показать, что поколения, воспитанные в строгости, находившиеся в свое время под ферулой (ферула - розга, в переносном смысле - строгий режим ) строгой канонической дисциплины, обыкновенно приносили лучшие плоды, чем воспитанные в ласкательстве, которые вырастали в атмосфере беззакония, своенравия (своеволия) и слабости. Но чем более воспитание ведется в духе Христа, тем более оно обнаруживает во взаимном проникновении серьезность и любовь, авторитет и свободу, закон и Евангелие» (Г. Мартенсен. Цитир. соч., §30, стр. 492-493 ).
    Без дисциплины не может быть никакого воспитания, т.к. для того, чтобы воля и сердце могли образоваться в полезном направлении, должны быть сломлены своенравие и начало самолюбия, эгоизма. Без наказания нельзя обходиться, но наказывать должна любовь, а для того, чтобы не раздражать, не озлоблять, не выводить из терпения детей, нужно избегать в исправительных мерах всякого гнева, нетерпеливости, собственного каприза и несправедливости. Детям от природы свойственна способность различать между справедливым и несправедливым, произвольным обращением с ними, из которых последнее раздражает их. От этого внушение теряет внутреннюю силу и достоинство. Ничто так не вредит воспитанию, как отсутствие терпения у родителей. Если несправедливое и с раздражением строгое наказание запугивает или даже приводит к отчаянию - оно вредит душе ребенка, сея в ней семена отчуждения и вражды. Страх принижает его душу и делает ее лживой. Надо, чтобы ребенок и в минуты родительских внушений чувствовал, что родителями движет любовь к нему, а не ненависть. Высшей целью дисциплины и наказаний является воспитание в ребенке не страха, а послушания, почтения и любви к родителям, воспитание естественного навыка к радостному добротворению, отзывчивости и любви к ближним и отвращение от всякой лжи, злобы, нравственной нечистоты и порока.
    Таким образом, для родителей руководитель в воспитании детей - любовь. Она все предвидит и на все изобретет способы. Но эта родительская любовь должна быть истинная, трезвенная, управляемая разумом, а не пристрастная и поблажающая. Последняя слишком много жалеет, извиняет и снисходит. Должна же быть благоразумная снисходительность. «Лучше несколько передать на строгость, нежели на поблажку, ибо она день ото дня больше и больше оставляет, неискорененного зла и дает расти опасности (укорениться худым навыкам и страстям), а строгость отсекает их, если не навсегда, то надолго» (еп. Феофан. Цитир. соч., стр. 497. Сравни св. Тихон Задонский . Слово о христианском воспитании детей. См. соч., т. III. М., 1836, стр. 159-160. Св. Иоанн Златоуст. О воспитании детей. §§4, 5, в книге еп. Феофана - Путь ко спасению. Изд. 8. М., 1899, стр. 313. См. также Филарет архиеп. Черниговский. Слово на день Введения Богоматери в храм (в указанном сборнике), стр. 231-232 ). «Иже щадит жезл, - говорит древний мудрец, - ненавидит сына своего; любяй же (сына своего) - наказует прилежно» (Притч. 29 :13).
    Чтобы сохранить детей от всякого соблазна и стороннего плохого влияния и развращающего сообщества, родители не должны оставлять их без надзора и присмотра, во все вникать и за всем усматривать: с кем дитя дружит и проводит время, занятия, где бывает, что читает, какие проявляются у него интересы, запросы и многое другое (св. И. Златоуст. О воспитании. §4 ).
    Еще с младенчества христианские родители должны воспитывать детей послушанию; а для этого подавлять в них самолюбие, своеволие, приучать дитя побеждать свою собственную волю и привыкать к воздержанности, самоограничению, лишениям и самоотвержению. В обращении с детьми, избегая суровости, надо еще более избегать чрезмерной фамильярности, панибратства, излишнего внимания и излишних шуток.
    Родители должны приучать детей повиноваться ради Бога; требовать от них скорого и точного послушания, приучать их исполнять родительскую волю по первому же слову. Для этого в своих приказаниях надо быть справедливым, не переменчивым, взаимно (супругам) согласными (С.С. Беседы с воспитании детей. Тр.-Серг. Лавра, 1904, стр. 41-51 ).
    Особенно надо обращать внимание на воспитание в детях правдивости (ибо ложь в детях - корень всякого порока), чувства стыдливости (которое есть охранитель их целомудрия и чистоты на всю жизнь).
    Пристально наблюдая и изучая своих детей, надо обнаружить и, затем, искоренять главный порок, главную страсть, которая начинает овладевать душой ребенка (например, склонность к тщеславию, гордости, превозношению, упрямству; или к скупости и жадности; или к плотской чувственности; или зависти и злорадствованию, или к лености и праздности; или к чревоугодию и т.д. Если искоренить из сердца ребенка основную страсть, то и остальные пороки легко можно будет исторгнуть (С.С. Беседы о воспитании…, стр. 52-127 ).
    Родители должны воспитывать в ребенке навыки приличия и скромности в слове, одежде, положении тела, держании перед другими, - чтобы внешнее служило выявлением внутреннего и чтобы внутреннее не теряло от внешнего неблагоповедения. Весьма важно воспитывать в детях навыки: трудолюбия - тяготение к труду и нелюбовь к праздности, любовь к порядку, добросовестную исполнительность - расположение, не жалея себя, не щадя сил выполнять по совести все, что требует долг христианина и (в будущем) члена общества. Но все эти внешние столь ценные качества в основе своей должны иметь дух христианского благочестия, дух христианской любви и самоотвержения.
    Без истинного благочестия, любви и самоотвержения в душе развиваются эгоистические чувства (самолюбия), которые обессиливают, повреждают указанные добрые качества, употребляют их только к личной выгоде, а не к пользе ближних.
    В заключение изложения об нравственных обязанностях родителей в отношении детей напомним слова ап. Павла: «насаждающий и поливающий есть ничто, а все Бог возращающий» (1 Кор. 3 :7). Это изречение находит свое применение и в деле воспитания. И действительно, воспитание далеко не всемогуще. В результатах воспитания нередко оказывается далеко не то, к чему стремились родители. Пример видим уже у первой брачной четы в лице их сыновей Каина и Авеля. У одних и тех же родителей одно из детей может быть добрым и благочестивым, между тем как другое выходит сварливым, непокорным и злым. Здесь мы сталкиваемся со многими причинами: соединением свободы и самоопределения с нравственным воспитанием, наследственностью (недостатков или положительных качеств) от родителей; влиянием личного примера и жизни родителей с одной стороны, и привходящим извне влиянием от окружения, среды, товарищества - с другой, и мн. др.
    Потому родители, заботясь о воспитании и благополучии детой, должны в то же время всеусердно и постоянно молить о них Бога. Родительская молитва особенно сильна пред Богом и низводит на детей Божие благословение.

Обязанности детей по отношению к родителям

   «Если мы подумаем, - говорит св. Амвросий Медиоланский , -что сделали для нас наши родители, то будем поражены неизмеримостью нашего долга (пред ними)» (цитир. из Цветника духовного, ч. 2, §26 ). От родителей - временная жизнь, от них же основание, начало и способы к вечной жизни чрез христианское воспитание.
    Отсюда, дети не только по естеству, кровному родству, но и по внутреннему чувству совести должны питать особые чувства и расположения к родителям. Главное чувство детей к родителям есть любовь с почтением, с покорностью и послушанием. Эти чувства должны быть разумными и прочными.
    Исполненная доверия почтительность и любовь есть основание всего поведения дитяти. «Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет, и долголетен будеши на земли» (Исх. 20 :12 ; Мф. 15 :3-6). Непочтительность к родителям есть чрезвычайно тяжкий грех (Исх. 21 :16 ; Мф. 15 :4): Кто но почитает родителей, не покоряется им, отделился от них сердцем, тот извратил свою природу, отпал и от Бога. Почтительность обязательна для детей и в том случае, если родители обнаруживают какие-либо слабости и недостатки. «Хотя бы отец и оскудел разумом, имей снисхождение - к нему и не пренебрегай им при полноте силы твоей, ибо милосердие к отцу не будет забыто; несмотря на грехи твои, благосостояние твое умножится. В день скорби твоей вспомянется о тебе; как лед от теплоты, разрешатся грехи твои» (Сирах. 3 :13-15).
    «Потому всячески храни в сердце, - пишет еп. Феофан, - честными лики твоих родителей, ни хульной мыслию, ни словом не изводи на их лица тени и не смущай своего сердца. Пусть есть поводы к тому, не внимай им. Лучше все потерпеть, нежели отделиться сердцем от родителей, ибо им Бог дал силу свою. Чествуя родителей в сердце, будешь всячески остерегаться оскорбить их словами и поступками. Кто нечаянно их оскорбил - зашел далеко; кто же сделал это сознательно и вне добрых движений сердца, тот зашел еще далее. Оскорбление родителей очень опасно. Близ него есть предание сатане, по тайной некоторой связи. Затмивший чествование родителей в сердце сам легко отделился от них, а оскорбивший их может отделить от себя и родителей. Но коль скоро это случится, отрезанный поступает под видимое владычество другого отца, отца лжи и всякого зла. Если это не со всяким оскорбителем (родителей) случается, то тут Божие снисхождение и покров. Потому-то всегда должно спешить восстановить здесь мир и любовь, нарушенные чрез оскорбление чем бы то ни было. Остерегаясь от оскорблений личных, надо удерживаться от оскорблений родительского лица и пред другими - поносными словами или злословием и хулою. Кто уже и вон понес неуважение, тот стоит на краю зла. Почитающий родителей будет всячески заботиться и своим поведением их радовать и пред другими святить их, величать и всячески защищать от неправд и осуждений» (еп. Феофан. Начертание христианского нравоучения, стр. 498-499 ).
   Основанием и побуждением к почитанию родителей должна быть благодарность за великий труд воспитания (1 Тим. 5 :4). «Ни от кого, кроме Бога, не получаем мы больших благодеяний, как от своих родителей» (Православное исповедание, ч. III, отв. 62 ). Эта благодарность должна выражаться в успокоении престарелых родителей и простираться также за пределы их жизни, выражаясь в молитве и в поминовении их.
    Непосредственное следствие непочтительности детой к родителям есть послушание. «Сын мой, слушайся отца твоего: он родил тебя, и не пренебрегай матери твоей, когда она состарится» (Притч. 23 :22). «Дети, повинуйтесь своим родителям в Господе, ибо сего требует справедливость» (Ефес. 6 :1). Дети должны слушаться родителей «в Господе», т.е. слушаться во всем, что не противно закону Божию, помня при этом слова Господа Иисуса Христа: «кто любит отца или матерь паче Мене, несть Мене достоин» (Мф. 10 :37).
   Заповедь о почитании родителей дана с обетованием долголетия и благоденствия (Еф. 6 :2). Больше всего дети должны дорожить родительским благословением. Поэтому всячески надо стараться получить его, а для этого заботиться, чтобы родительское сердца было отверсто к ним, а не закрыто. «Благословение родителей похоже на всемогущее слово Божие. Как то размножает, так и это» (еп. Феофан. Начертание…, стр. 499 ). «Благословение отца утверждает домы детей, а клятва матери разрушает до основания» (Сирах. 3 :9). На ком нет родительского благословения, тому ни в чем нет счастья, все из рук вон; пропадает и свой ум, и другие отчуждаются. Все это подтверждается жизнью.

Взаимные обязанности родственников

Первое непосредственное место среди лиц, входящих в семью и находящихся в родственном отношении, занимают братья и сестры, зачавшиеся в одной утробе, одним молоком питавшиеся, возросшие под одним кровом, одним родительским попечением и любовью. Уже от природы они находятся в тесном союзе и связуются между собою родственной братней с сестринскою любовью, из этой любви должны сами собою рождаться крепкий мир и согласие - неиссякаемый источник взаимных радостей, обвеселения родителей и всего семейства. Самое большое несчастье в семье, когда братья и сестры не в ладу, начинают особиться, всякий тянет к себе и для себя, отчего прекращается в семье порядок; взаимосодействие, помощь и успех. Семья разрушается.
    В семье обычно бывают старшие братья и сестры. Их дело беречь и своим примером нравственно настраивать младших, помогать родителям в воспитании младших. Младших же долг - уважать старших и слушаться. И это вполне естественно. В случае смерти родителей старшие должны вполне заступать для младших место родителей.
    И между другими родственниками родственная любовь естественна и вместе с тем обязательна. Только она принимает разные виды и оттенки, смотря по виду родства, например, родственная любовь между дедушкой, бабушкой и внуками, между дядями и племянниками и др. Вообще, насчет родственных отношений ап. Павел говорит: «если кто о своих и особенно о домашних не заботится, тот отрекся от веры и хуже неверного» (

Вопрос : Несколько лет назад Сретенский монастырь проводил в Политехническом музее цикл лекций о христианской семье. Один день был полностью посвящен вопросам и ответам, и я задала свой наболевший вопрос. Почему так бывает: светлая, чистая девочка; умный, воспитанный мальчик; священник обоих знает, благословляет, венчает, а семейная жизнь не складывается? И наоборот: бурная молодость, у обоих несколько браков за спиной, дети свои и чужие; священник не благословляет, не берет на себя ответственность, потому что не видит основания для будущего счастья семьи, а они все равно женятся, и все у них хорошо – почему это так? За столом на сцене сидели несколько священников, ответил протоиерей Максим Козлов. Запомнила на всю жизнь, потому, наверное, что очень честно ответил. Дословно не воспроизведу, но смысл такой: семья – это всегда риск. Да, иногда все основания для счастья есть, люди делают все правильно, чтобы быть достойными Божией милости и семейного счастья. А счастья нет. И наоборот: накуролесят по молодости, нет основания для счастья, а Бог по Своему милосердию именно для этих людей находит основание для счастья. Это тайна от Бога. Это риск для человека. Всегда. И это честно.

Ответ : Хотя это скорее реплика, а не прямое вопрошание, постараюсь изложить свою точку зрения на данную проблему, тем более что подобные вопросы волнуют многих людей, и мне уже приходилось отвечать на них ранее.

Соглашусь с глубокоуважаемым отцом Максимом: создание семьи – это всегда риск. Как и любое непростое и важное дело. Как, например, открытие нового предприятия, строительство большого объекта или рождение ребенка. Разве не рискует женщина, особенно верующая, для которой аборт является тяжким грехом, когда зачинает и потом рожает младенца? Ведь возможны внематочная беременность, разные осложнения, угроза выкидыша и, наконец, риск умереть при родах или родить ребенка-инвалида. От этих и других опасностей никто не застрахован. Но, тем не менее, почти каждая семья, зная об этих опасностях, идет на риск. Или другой пример: езда на машине. Каждый год на российских дорогах гибнет 30 тысяч человек. Это в два раза больше, чем погибло наших воинов в Афганистане за девять лет войны. А сколько еще людей ежегодно остаются калеками и теряют здоровье в ДТП! Но, зная все это, все продолжают пользоваться автотранспортом, а некоторые работают водителями. Но каждый здравомыслящий человек, начиная небезопасное дело, старается максимально снизить степень риска. Об этом сказано и в Евангелии: «Ибо кто из вас, желая построить башню, не сядет прежде и не вычислит издержек, имеет ли он, что нужно для совершения ее, дабы, когда положит основание и не возможет совершить, все видящие не стали смеяться над ним, говоря: этот человек начал строить и не смог окончить? Или какой царь, идя на войну против другого царя, не сядет и не посоветуется прежде, силен ли он с десятью тысячами противостать идущему на него с двадцатью тысячами? Иначе, пока тот еще далеко, он пошлет к нему посольство просить о мире» (Лк. 14: 28–32). Пример с тем же вождением машины: кто будет попадать чаще в аварии – водитель, который прошел курс обучения, ездит осторожно и соблюдает правила, или человек, купивший права, толком не научившись водить, сплошь и рядом нарушающий правила и к тому же склонный к лихачеству? Думаю, ответ очевиден. Если женщина хочет снизить риск при беременности, она должна также соблюдать правила: беречь себя, хорошо питаться, не поднимать тяжестей, наблюдаться у врача. Если же она будет таскать тяжелые сумки, курить, употреблять алкоголь и плевать на рекомендации врачей, то весьма вероятно, что ее беременность завершится плачевно. Конечно, есть весьма небольшие шансы, что, вопреки всему этому, Господь все равно спасет ее и будущего младенца и она благополучно разродится здоровым малышом, – бывают и такие случаи. Но ясно любому, что риск для такой роженицы повышается многократно.

Теперь о браке. Если христианин хочет жить по воле Божией и спасти свою душу, он должен руководствоваться не своей собственной «правдой», а Правдой Божией, которая изложена в Священном Писании и в сочинениях святых отцов, то есть в Священном Предании, а также указаниями своей совести и советами духовного отца. Если он живет по принципу: «да будет воля моя», буду жить, как хочется, а там Господь как-нибудь управит (ведь все равно жизнь – это риск), он совершает большой грех, сознательно идет против Бога и подвергает себя большой опасности.

Священное Писание дает нам учение о браке. Не буду сейчас подробно излагать его с многочисленными цитатами – каждый при желании может найти их сам. Буду краток. Господь дает нам правила семейной жизни. Это: 1) взаимная супружеская любовь и иерархия, во образ любви и иерархии Христа и Церкви, 2) хранение чистоты до брака и верности в браке, 3) нерасторжимость супружеского союза (кроме вины прелюбодеяния): «что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 19: 6). Если мы строим семейную жизнь по этим духовным законам, мы сможем уберечь свою семью от многих бед и найти супружеское счастье. Конечно, бывают случаи, подобно описанному в вышеизложенном комментарии, когда церковные девственные молодые люди не находят супружеского счастья и их брак распадается. Но, если посмотреть на ситуацию в целом, разводы, измены и семейные скандалы встречаются в церковных семьях гораздо реже. Там эти явления – исключения, а в других, неверующих, семьях – дело обычное и даже закономерное. Распадаются христианские семьи не потому, что правила христианской семейной жизни плохи, и не потому, что Священное Писание устарело, а потому, что такие мы христиане – православные XXI века, забывшие, что такое настоящие любовь, семья, терпение. Ведь чтобы создать крепкую и счастливую христианскую семью, недостаточно только внешних правильных условий. Необходим наш личный труд, подвиг семейной жизни. Преподобный Серафим Саровский говорил, что для спасения недостаточно только молиться, поститься и ходить в храм, нужно «стяжание Духа Святого». Так и в жизни семейной. Конечно, правильные условия нам помогают и снижают риски, но главное – это стяжание и сохранение духа любви. Истинная, жертвенная супружеская любовь – содержание брака, а правильные условия – форма.

Как опять же правильно заметил отец Максим Козлов, существует особое смотрение Божие, Его Промысл о каждом конкретном человеке и о каждой супружеской паре. Потому что у каждого человека свой путь к Богу. Кто-то в детстве не получил православного воспитания, рос в неполной семье и «по молодости накуролесил» – с него один спрос, о нем одно смотрение Божие. И очень может быть, что этому человеку, после его искреннего покаяния и осознания своих ошибок, Господь даст еще один шанс для счастья. Или наоборот: человек вырос в священнической, дружной семье, но сознательно пошел по пути греха, впал в блуд до брака, изменил жене в браке, развелся и вступил во второй брак, – ясно, что с него спрос будет уже совсем другой: «кому дано много, много и потребуется; и кому много вверено, с того больше взыщут» (Лк. 12: 48). Да, Господь имеет особое смотрение о каждом, но на то оно и особое , что не для всех. А для всех нас существует общий план Божий: спасаться и строить жизнь (в том числе и семейную) по заповедям, по Евангелию.

Вы привели вполне конкретный пример: супруги прошли через бурную молодость, каждый имел несколько браков и несколько детей от этих браков, пошли против благословения священника, поженились, и у них все хорошо. Извините, но, как священнослужитель, регулярно принимающий исповедь, не могу с этим согласиться. Постоянно исповедуя людей, находящихся уже в не первом браке, знаю, как они, их супруги и дети мучаются от всех этих ошибок, а главное – как они сами страдают муками совести. Ни один нормальный человек не будет спорить, что брак нужно создавать один раз на всю жизнь и что это гораздо лучше, чем идти путем проб, ошибок и грехов. Ни один человек не может просто вычеркнуть негативный опыт из жизни, забыть все как страшный сон. Даже после покаяния и исповеди последствия его грехов будут с ним. Останутся его бывшие супруги, дети от прошлых браков, с которыми необходимо общаться, а также воспоминания о прошлых связях и привычка ко греху. А значит, уже не может быть «все хорошо». Но это тема для отдельного разговора.

Вопрос : Я развелась с мужем: мы были неверующими, молодыми. Вышла второй раз замуж. Возможна ли настоящая любовь в нашем браке, ведь я совершила большой грех, или это блуд, страсть? Сейчас я человек церковный, даже работаю в храме; мой нынешний муж в храм ходит редко, но в Бога верит.

Ответ : Да, огромная трагедия нашего народа – это оторванность от своих духовных корней. 70-летний атеистический плен сделал свое темное дело, и последствия этого безбожия будут еще долго сказываться на нас и наших потомках. Большинство людей пришли к Церкви, пройдя через многое, наделав немало ошибок и грехов. Но Господь для того и пришел на землю, чтобы дать надежду каждому человеку. И христианство – это религия воскресения; главная задача нашей веры – воскресение человеческой души. Как оно осуществляется? Через крещение и покаяние. Русь, конечно, уже крещена, и крещеных у нас более 80%, но покаяние, исповедь святые отцы называют вторым крещением, только не водой, а слезами. Многие, каясь в больших грехах, спрашивают: «Простит ли мне Бог или не простит?» Такой вопрос возникает от неправильного понимания покаяния. Как будто существует некое оскорбленное Божественное достоинство, которое ждет удовлетворения и кары для преступника. Бог – всесовершенная Любовь, Он уже давно простил всех нас, взяв на Себя наши грехи и принеся Себя за нас в жертву. Но Он ждет нашего личного покаяния, и нам нужно: во-первых, признать, что мы больны, и, во-вторых, встать на путь исправления – для нашего же блага. Не покаемся – не исправимся, а Бог хочет нашего спасения. После покаяния предстоит очень большая работа над собой, своими ошибками, и, конечно, легко не будет. Чем больше грех – тем больше его разрушительные последствия для нас и окружающих нас людей. Грех – это духовная болезнь. Болезни имеют разные степени тяжести и формы. Есть насморк, он лечится быстро, а есть туберкулез, он лечится долго, непросто и остаются последствия. Блуд, прелюбодеяние, разрушение семьи – болезни, коими страдают многие современные люди. Грехи это тяжелые, и лечатся они непросто. Церковь, врачуя болезни души, после исповеди назначает покаянную епитимию, в зависимости от тяжести греха. Конечно, сроки епитимий, которые приводятся в церковных канонах, в современной российской действительности неприменимы, поэтому епитимии даются духовниками по силам, исходя из конкретной ситуации, возможностей кающегося и степени его воцерковленности. Приведу пример. Большинство женщин нашей страны делало аборты. За аборт, по 2-му каноническому правилу святителя Василия Великого, положено на 10 лет отлучать от причастия. Представляете, что произойдет, если мы всех этих женщин отлучим на такой срок? А ведь многие из них делали не один аборт. После такого прещения некоторые вообще никогда больше не придут в храм, поэтому епитимии сейчас даются посильные – из-за немощи и разцерковленности наших людей.

Конечно, Священное Писание говорит нам о единобрачии. И Господь указывает только одну причину для развода – прелюбодеяние одного из супругов (см.: Мф. 19: 9). По церковным правилам, если брак распался по вине прелюбодеяния, потерпевшей стороне разрешалось вступать в другой брак. Также повторный брак разрешался по причине вдовства. Ныне Церковь снисходит к немощи людей, в силу вышеуказанных причин. Вот что говорится в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви», документе, принятом на Архиерейском Соборе в 2000 году: «Церковь отнюдь не поощряет второбрачия. Тем не менее, после законного церковного развода, согласно каноническому праву, второй брак разрешается невиновному супругу. Лицам, первый брак которых распался, был расторгнут по их вине, вступление во второй брак дозволяется лишь при условии покаяния и выполнении епитимии, наложенной в соответствии с каноническими правилами».

Вы спрашиваете, является ли ваш второй брак блудом, страстью, или это все-таки брак и в нем возможна любовь. Конечно, блудом ваш союз не является, это законное супружество, хотя и уже не первое. В чине венчания второбрачных, даже если венчаются вдовцы, очень четко прослеживаются покаянные мотивы, и венчание происходит без венцов, в знак того, что супруги уже не девственники и вступают в брак повторно. Церковь всегда относилась ко второму супружеству как к допустимой немощи.

Теперь о любви. Конечно, любовь в вашем браке возможна. Заповедь о любви – центральная в Новом Завете. И если так получилось, что люди вступили во второй брак, они также имеют возможность любить и быть любимыми.

Мне хотелось бы рассказать немного о трудностях и даже опасностях повторных браков. Да, покаяние очищает наши грехи, и Господь по Своему милосердию прощает их, но мы уже говорили, что неизбежно остаются весьма болезненные последствия.

Нередко можно услышать рассказы кино- и поп-звезд и всякого рода публичных людей о том, как они счастливы в четвертом или пятом браке, как прекрасно ладят со своими бывшими женами и мужьями. И у многих людей создается впечатление, что все очень легко и просто: не повезло в первом браке – не беда, можно попробовать еще раз, и наконец «моя попытка № 5» принесет счастье. Конечно, реальная жизнь звезд для нас тайна за семью печатями, но кое-что про них все-таки известно. Известно, например, что более несчастливых в семейной жизни людей, чем артисты, певцы и поэты, просто нет. В этом сообществе дружная семья и любовь на всю жизнь – редчайшее исключение. Можно ли верить их откровениям? Вспоминается рассказ актера Станислава Садальского. Он как-то сказал примерно следующее: «Мне смешно порой бывает слышать рассказы моих знакомых артистов о том, какая у них замечательная семья и как они любят друг друга. Ведь я же знаю, что там с каждой стороны такие рога, что уже в дверь не проходят». А бывает и наоборот: в интервью звезды делятся подробностями «ужасных» семейных скандалов специально, чтобы «пропиариться», создать себе дополнительную рекламу, привлечь внимание к своей персоне. Где там настоящая жизнь, а где очередной художественный фильм, понять бывает трудно. Творческие люди вообще народ непростой. Мне доводилось исповедовать профессиональных артистов, поэтов: это люди особые. Их рабочий инструмент – нервная система. Они сами признавались, что часто в обычной, реальной жизни не могут отключиться от своей игры на сцене, живут своими ролями, образами, продолжают играть их и в жизни. В этом их большая беда.

Семейный психолог с 20-летним стажем Ирина Анатольевна Рахимова однажды сказала мне, что у артистов, к сожалению, как правило, все неглубоко. Они обычно легко относятся к взаимным изменам. Но и не имеют глубоких чувств, сильной любви. Некоторое время они искренне считают, что любят, что счастливы, а потом, когда эмоции остывают, они с легкостью расстаются. К тому же, судить о том, удался брак или нет, можно только по прошествии длительного срока.

Но спустимся со звездного Олимпа на землю. А что же у нас, у обычных людей? Позвольте привести несколько примеров, свидетельствующих о том, что прошлые грехи и ошибки молодости способны очень сильно помешать в семейной жизни. Ко мне в храм приезжали супруги средних лет из Подмосковья. Хорошая, дружная семья; видно, что любят друг друга. Но у мужа этот брак второй, от первого брака имеется сын. И вот этот мужчина неоднократно рассказывал мне, что, когда ему приходится по делам встречаться с бывшей женой, у него возникают сильнейшие блудные помыслы и искушения, его начинают очень сильно мучить воспоминания об их прошлой жизни и он едва справляется с собой, чтобы не изменить нынешней жене. Не общаться с первой супругой он не может, так как должен видеться с сыном, а также помогать ей деньгами.

Другой мой знакомый, назовем его Геннадий, был женат два раза. Оба брака распались, есть дети от обеих жен. Дети еще маленькие, он вынужден общаться с ними на территории их матерей. Когда он приезжает к ним, у него периодически случается интимная связь то с одной, то с другой, притом что Гена – человек верующий, церковный.

Александр и Надежда около года сожительствовали, потом заключили брак, повенчались. У Александра до Нади была другая женщина. Теперь супруги ходят в храм, регулярно исповедаются и причащаются. Но Надежду стали мучить приступы ревности, она часто попрекает Сашу тем, что у него была до нее любовница. Да и Александр теперь нередко сравнивает жену с «бывшей» – к сожалению, не в пользу супруги.

А вот еще один пример. Совсем молодая пара из Владимирской области. Пришли в Церковь уже в браке, до брака имели друг с другом телесные отношения, но вместе не жили. До того, как встретились, также вели жизнь не слишком целомудренную. Уже несколько лет ведут церковную жизнь, часто бывают у исповеди и причастия. Но прошлая жизнь отпускать не хочет. У жены при встрече с бывшими друзьями несколько раз дело доходило почти до блуда; слава Богу, она находила силы вовремя остановиться. Супруг, подозревая неладное, начал ревновать, в семье участились конфликты, ссоры.

Кроме проблем духовного характера, второбрачных могут подстерегать и другие подводные камни.

Тем, кто не сталкивался с проблемой повторных браков, может показаться, что человеку разведенному, с «опытом», будет гораздо легче в семейной жизни, чем вступающему в брак впервые. Еще бы! Приобретен большой багаж, набиты шишки, и уж теперь есть все шансы не ошибиться в выборе и правильно построить отношения в браке. К сожалению, случаев, когда люди действительно учились на прошлых ошибках и не наступали бы снова на те же самые грабли, очень немного. Почему? Людям свойственно видеть не свои ошибки, а винить во всем окружающих: «Это не моя вина, что наш брак распался; мне просто не повезло; супруг(а) попался(лась) очень неподходящий(ая), но вот во втором или в третьем браке все будет по-другому». А в новом браке получается все абсолютно так же. Некоторое время супруги живут душа в душу, а потом повторяется вариант с первым браком. Без признания своей вины в случившемся, без глубокого анализа своих ошибок и своего поведения в целом никаких нормальных отношений в новом браке не будет.

Одна моя знакомая женщина-психолог очень рекомендовала пережившим расставание (кстати, не только в браке) некоторое время – год и более – не заводить новых знакомств, а начать работать над собой, своим духовным ростом, чтобы понять: что мешает мне быть счастливым в браке, какие недостатки? почему распался наш союз? Только тогда есть шансы на счастье в браке. Надо сказать, что с таким правильным подходом иногда удается восстановить и расторгнутый брак, и я тому свидетель. Совет «не спешить с созданием нового союза» ценен еще тем, что очень велик бывает соблазн сразу после развода начать искать новых отношений. И чаще всего из этого ничего хорошего не получается: поспешное создание семьи часто делается назло первому супругу, или человек ищет скорого утешения в новом браке, то есть руководствуется не любовью, а какими-то своими эгоистическими интересами. Иногда людям обиженным хочется вступлением в новый брак повысить свою самооценку. Следствием всей этой поспешности является неудачный выбор и дальнейшие семейные проблемы.

В любом случае, новый брак всегда начинается не с чистого листа, люди с «опытом» вольно или невольно приносят в новую семью те неправильные установки, ошибки в общении, ложные модели поведения, которые мешали им и в первом браке и способствовали его распаду. Вот об этом надо серьезно задуматься.

В заключение хочется сказать о самом главном: как же быть людям, не сохранившим свой первый союз и создавшим новую семью? Начать нужно, конечно, с исповеди, даже если вы являетесь стороной потерпевшей. Вина в разводе почти всегда обоюдная. К тому же, не увидев свою вину, своих ошибок, вы будете повторять их уже в новом браке. Второе, что нужно сделать, это сотворить «достойный плод покаяния» (Мф. 3: 8), то есть стараться жить так, чтобы в новом браке вы бы не только не повторяли старых грехов, но и постоянно взращивали и укрепляли вашу любовь и взаимоотношения. Вы должны создать семью христианскую, ориентированную на настоящую любовь, терпение, смирение и взаимные уступки. Конечно, необходима постоянная молитва к Богу с просьбой о помощи в семейной жизни и взаимная молитва супругов друг за друга.

Ранее упомянутая мной И.А. Рахимова настоятельно советует людям, вступившим в новый брак, особенно обратить внимание на основной закон семейной жизни: сделать счастливым другого человека. Не искать в новом браке утешений только для себя и решения своих собственных проблем, а выполнять заповедь о любви к ближнему.

Ну и, конечно, использовать негативный опыт прошлой жизни для того, чтобы не повторить прежних ошибок в новом союзе. Можно также посоветовать побольше читать хороших книжек о семье и браке и постоянно думать, как улучшить свою семейную жизнь. Брак – штука непростая, а для второбрачных тем более.

Вопрос : Мой муж ушел от своей первой жены и женился на мне, мы с ним расписаны. Прежний брак его был венчанным, остался ребенок. Недавно у нас с ним тоже родился сын. Получается, что я разбила семью. Что нам теперь делать? Мы с мужем только начали делать первые шаги в храме.

Ответ : Конечно, ваш муж совершил грех, и вы – хотя бы косвенно – в этом виноваты. Если бы ваш союз не был законным браком, а просто сожительством, я бы однозначно сказал, что вашему мужу нужно вернуться в прежнюю семью, но вы с ним находитесь в браке законном. И даже если он сейчас оставит вас, вернется к своей первой жене и попытается восстановить прежний брак, еще неизвестно, удастся ли ему возродить прошлую семью, а ваш новый брак с ним при этом будет разрушен. Думаю, что нужно оставить все как есть. Что случилось, то случилось, прошлого уже не вернешь, нужно жить настоящим. А что в настоящем? У вас семья, есть сын, ему нужны папа и мама, которые любят его и любят друг друга.

Вы только начинаете свой путь в Церкви. Начать его нужно с покаяния: и вам, и вашему супругу необходимо исповедаться и понесть епитимию от священника за ваш грех. Грех серьезный, и только духовная жизнь по заповедям, регулярная исповедь и причастие могут помочь вам залечить духовные раны.

Вопрос : Как бороться с блудными помыслами и нескромными воззрениями на лиц другого пола, когда весной и летом большинство девушек и женщин носят нескромную, открытую одежду? Очень тяжело бороться с греховными мыслями и желаниями. И как хранить зрение на работе, если тебя окружают красивые молодые женщины?

Ответ : Любой грех – и блуда, и пьянства и гнева – начинается с принятия помысла, мысли о нем. Например, зашел человек в магазин что-нибудь купить, и взгляд его упал на витрину со спиртными напитками. И вдруг внезапно мысль: «А не взять ли мне бутылку крепленого красного, чтобы выпить сегодня вечерком? А лучше – две». Если он с этим помыслом справился, поборол его или отвлекся, греха он не сделал, а если согласился с помыслом и воплотил его в жизнь – совершил грех пьянства. Также бывает и с помыслом блуда. В начале он появляется (чаще всего, через какой-нибудь визуальный, зрительный образ), потом человек его принимает и совершает мысленный блуд, а после и блуд или рукоблудие реальные. В аскетической святоотеческой литературе все это очень хорошо и подробно описано. Греховные помыслы – вещь обычная, чаще всего они внушаются нам самим диаволом. Святые отцы учат нас не считать их своей кровной собственностью, не бояться их, но и не беседовать с ними. Самая главная задача – научиться отсекать помыслы вовремя, когда они только появятся на границе нашего сознания.

Да, действительно, сложно современному мужчине, современному христианину хранить свои зрение и ум в чистоте. Сложно, но можно. Грех начинается тогда, когда мы смотрим на человека с вожделением, как сказано в Евангелии: «…всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с ней в сердце своем» (Мф. 5: 28), – когда бросаем нескромные, блудные взгляды. Со взглядами вообще нужно быть очень осторожными. Если мы имеем в душе слабость к прекрасному полу, знаем эту слабинку, нужно стараться, находясь на улице, в метро и в других общественных местах, поменьше «пялиться» по сторонам. Это вообще невежливо – пристально рассматривать людей, и пользы от этого уж точно нет. Одна знакомая мне девица говорила, что ее любимым занятием в общественном транспорте является рассматривание пассажиров: как они одеты, какие у них лица, о чем они, возможно, думают в данный момент. Это занятие весьма неполезно. Почему? Сразу можно наделать несколько грехов: осудить человека по внешнему виду или выражению лица, позавидовать или соблазниться тем самым блудным помыслом. Так что лучше творить молитву, читать или слушать что-нибудь в наушниках, чем глазеть по сторонам.

Если мы знаем, что нас очень соблазняет женское тело, первое, что нужно сделать, – не фиксировать взгляд на нескромно одетых женщинах. Так, фотограф ищет, что сфотографировать, но снимает далеко не все; если ему какой-то объект не нужен, он просто переводит камеру. А вот если он нацелился и уже «щелкнул», то этот образ уже остался с ним, в его фотоаппарате, и фотограф будет его потом рассматривать. И нам, обычным людям, поэтому нужно фиксировать, «фотографировать» только то, что нам нужно. Если будем фиксировать внимание на женщинах, очень легко потом принять блудный помысел, образ и начать совершать с ней мысленный грех. Нужно поменьше замечать вокруг красивых женщин, не прилепляться к ним взором, воспринимать эту пестроту платьев и тел как некий фон, глядеть на главное, на то, что нам действительно нужно.

Второй момент. Грех не во взгляде, а в отношении. Как мы воспринимаем женщину: как цель для вожделения или как нечто нейтральное, не наше? Приведу такую аналогию. Представьте, что мы находимся в Москве, где-нибудь на Тверской улице. Кругом шикарные машины: «Ауди», «Мерседесы», «Ленд крузеры»; иногда промелькнет даже «Бентли»… А у нас скромные «Жигули», или мы вообще идем пешком. И вот у нас есть выбор: или впасть в грех (зависти, вожделения, осуждения), или просто не обращать на все это автовеликолепие внимания, а может быть, даже порадоваться за обладателей иномарок. Да, это красиво, престижно, комфортно, но это не мое и моим, скорее всего, никогда не будет.

Так же и со взглядами на женщин. Особенно это относится к мужчинам женатым. Как говорит народная мудрость: «В чужую жену бес ложку меда кладет». Для женатого должна существовать только одна женщина – его жена; он должен оценивать как женщину только ее.

Теперь о коллективе. Здесь тоже можно уберечься, даже если мы общаемся с красивыми женщинами каждый день. Ведь человек сам дает себе разрешение: на эту посмотрю, а на эту смотреть не буду – не мое. Только сам. Представим, что какой-то юноша имеет красавицу-сестру, которая еще при этом не очень скромно одевается. Или мать у него еще молодая и красивая. Но ведь даже если этот молодой человек не придерживается крепких нравственных устоев, он все равно не будет на них разжигаться, совершать с ними мысленный блуд. Он, конечно, будет всячески бороться с этими мыслями и желаниями. Ведь это немыслимо, запрещено, это моя мать и родная сестра! Значит, можно бороться? Вот и нужно представлять, что все соблазняющие нас женщины – это наши сестры и относиться к ним по-родственному, с уважением, но без вожделения. Видеть в них не соблазнительную женщину, а человека, с которым можно общаться (конечно, с осторожностью), которому можно помочь, если нужно, например, по работе, но не более. Как пишет святитель Феофан Затворник, общаясь с женщинами, нужно научиться держать сердце на привязи и смотреть на них «очами детей, которые смотрят на женщин чисто, без дурных мыслей». Помню, один известный музыкант рассказывал, как постепенно изменялось его отношение к молодым поклонницам, фанаткам, посещающим его концерты. В молодости они соблазняли его, он смотрел на них с вожделением, но со временем, где-то после 40 лет, когда уже выросли его дети, он стал смотреть на поклонниц как на своих взрослых дочерей, уже без нечистых мыслей.

Учение о браке остается, вероятно, наименее богословски разработанным в Православии в сравнении с другими таинствами. На Западе оно изучено гораздо детальнее, но подход западных христиан к проблеме брака отличается от восточного подхода столь сильно, что трудно даже говорить о едином христианском богословии по этому предмету. Кроме того, разное на Востоке и Западе учение о таинстве вообще, отсутствие четкой терминологии и изначальных дефиниций, смешение воедино богословских, аскетических, психологических, житейских и правовых проблем запутывает вопрос настолько, что обсуждение темы брака ведется скорее на экзистенциальном уровне, а до богословия часто и не поднимается. Поэтому необходимо начать с некоторых общих пояснений и определений.

Сознавая, что весь мир Божий, сотворение человека, его жизнь, смерть и воскресение остаются тайной и являются таинством в том смысле, что существуют только благодаря благодати Божией, мы все же обычно подразумеваем, что таинство в обычном богословском смысле — это особое действие благодати Святого Духа в новозаветной Церкви, которое рождает в новую жизнь, соединяет с Богом, наполняет новой благодатной силой, дает новое качество жизни, направляет ее к спасительной цели. Брак сам по себе во многом удовлетворяет описанному пониманию таинства и уже в раю явился даром Божиим Адаму. В этом падшем мире брак эмпирически воспринимается каждым неиспорченным человеком тоже как благодатный дар любви и полноты. И в Ветхом Завете брак нередко так воспринимался. Кроме того, брак не является чем-то новым, но продолжает оставаться нормальной формой человеческой жизни, поэтому в начале христианской эры не было какого-либо специального чина или сакраментального действия, совершающего брак. Если язычник для того, чтобы стать христианином и членом Церкви, должен был креститься и миропомазаться, чтобы стать клириком, — быть рукоположенным, то, по слову священномученика Игнатия Антиохийского, «надлежит желающим жениться и выходить замуж вступать в брак с согласия епископа, чтобы брак был о Господе, а не по плоти» . В остальном все было, как обычно, — они заключали брачный договор, как полагалось в Римской империи, праздновали свадьбу в соответствии с местной традицией. Автор послания к Диогнету (около половины второго века) пишет: «Христиане не отличаются от прочих людей ни страною, ни языком, ни житейскими обычаями… Они вступают в брак, как и все, повинуются постановленным законам, но своей жизнью превосходят самые законы» . Вначале не было четких формулировок догматов, канонизированных чинопоследований, не было и ясного учения о том, чем христианский брак отличается от нехристианского. Очевидно, что добродетельной жизнью, христианской любовью, но онтологическое учение апостола Павла о христианском браке не могло быть сразу осознано во всей его гениальной глубине. В третьем веке Тертуллиан свидетельствует о том, что в Церкви браки совершались во время евхаристии весьма торжественно. В дальнейшем на Востоке богословское учение о браке не было достаточно разработано, а на Западе богословие брака так и не преодолело зависимости от римского наследия и разноголосицы ранних авторов.

Православное учение о браке имеет своим первым источником относящееся к «ягвистской традиции» повествование Священного Писания (Быт.2:7-25). В отличие от всех других дней творения Господь Бог, создав человека, сначала не выразил удовлетворения сотворенным, но сказал: «не хорошо быть человеку одному» и сотворил ему жену. Только после этого человек оказался совершенным настолько, что получил Божие благословение. Об этом говорит относящийся к так называемой «священнической традиции» текст (Быт.1:27-31), датируемый более, чем на 400 лет, поздним временем по сравнению с (Быт.2). Имея одну природу, одухотворенную Богом, мужчина и женщина в раю «уже не двое, но одна плоть» (Быт.2:24, Мф.19:6; Мк.10:8). Но если бы брак соединял мужа и жену только по плоти, то это означало бы, что души их остаются врозь, разделенными, что немыслимо для бессмертной жизни в раю тех, кто «уже не двое». Таким образом, брак дарован Богом человеку еще в раю как единственная и совершенная форма его бытия.

В браке, в устроении первой человеческой семьи обнаруживаются богоподобные ипостасные свойства составляющих ее лиц: не рожденный, но рождающий отец (Адам), созданная из его ребра жена, она же — вынашивающая плод мать (Ева), и рождаемое дитя (сравним учение о Св. Троице — нерожденный, но рождающий Бог Отец, исходящий от Бога Отца Бог Дух Святой, возгревающий Отчее творение, и рождаемый Бог Сын).

«Бог есть любовь» (1Ин.4:16), и в тайне бытия Божия любовь познается в единстве трех Лиц Святой Троицы; подобно этому брак есть единство в любви той жизни, которая дарована человеку, созданному Богом по образу и подобию Своему (Быт.1:27) из праха земного (Быт.2:7).

Три лица Святой Троицы имеют одну божественную сущность, но не поглощают друг друга; три человеческие личности (считая ребенка), становясь в браке взаимопроникновенными и объединенными, не исчезают и не поглощают одна другую.

Однако, богоподобной, но тварной природе человека присущ половой дуализм, совершенно чуждый первообразу — Святой Троице. Человеческий род представляется множеством разнополых личностей. Окрашивая собой ту или иную личность, свойства пола тем не менее не являются личностными свойствами, они не могут разделить единую природу человека на две природные «подгруппы». Если бы это было так, то Христос, воплотившись, мог бы исцелить только мужскую, а не единую человеческую природу. То, что природа мужской и женской половин человеческого рода едина, видно и из того, что пол ребенка определяется мужской половой клеткой, а женщина одинаково вынашивает ребенка и мужского, и женского пола. Половой дуализм, будучи, таким образом, расщеплением единой человеческой природы на две половины, предопределяет стремление человека к браку как к средству достижения в единстве полноты, красоты, гармонии и богоуподобления. По мере достижения единства половая дифференциация постепенно исчерпывает себя, и в браке актуализируются богоподобные ипостасные свойства, осуществляется присущее тварной человеческой природе стремление к развитию, совершенствованию, совершенному богоуподоблению.

Замысел Божий о райском браке затемняется и даже в значительной степени утрачивается в грехопадении Адама и Евы с изгнанием их из рая и отъятием у них бессмертия. Теперь смерть одного супруга разрывает единый организм семьи, т.к. смертью разрывается единство души и тела человеческой личности. Кроме того, в падшем человеке оскудевает любовь, темные, греховные страсти оскверняют брак блудной похотью, властными вожделениями, делают его средством достижения земных целей. Вместе с грехом в жизнь супругов приходит страдание, вместе с плотской похотью и всевозможными страстями — неверность, полигамия. Утратив бессмертие, поработившись греху, человек не может сохранить и живую веру в загробную, вечную жизнь. Представление о единственности брака, о вечном единстве супругов заменяется на более понятный и близкий образ земного счастья, благополучной семейной, супружеской жизни, удовлетворяющей естественные потребности человеческой природы. В то же время блудная страсть, сопутствующая падшему человеческому естеству, делается орудием мучения, и сама мысль о плотском союзе с представителем иного пола часто становится ненавистным искушением для тех, кто ищет чистоты и бесстрастия. В контексте напряженного эсхатологического ожидания, особенно свойственного первым христианам, брак нередко воспринимался как некая неизбежная, вынужденная уступка человеческой немощи, оправдываемая лишь тем, что род человеческий все же еще следует продолжать.

Боговоплощение Христово открывает человечеству возможность возвращения к Богу, путь к благодатному богосыновству. В Церкви Христовой человеческая жизнь приобретает новое качество, в частности, заново освящается брак. Величайшее достоинство брака свидетельствуется первым чудом Спасителя на браке в Канне Галилейской (Ин.2:1-11), имеющим смысл благословения. Христос возвещает учение о бессмертной душе человека, о будущем воскресении, что с новой силой ставит принципиальный для догматического учения о браке вопрос: имеет ли брак продолжение после смерти? Поскольку человек в раю создан бессмертным, то и брак первоначально подразумевает вечное единство мужа и жены. В соответствии с этим представлением в предпоследней молитве чина венчания содержится прошение: «восприми венцы их в Царствии Твоем нескверны, и непорочны, и ненаветны соблюдали во веки веков». Христово благовестив, обновляя райское призвание человека и возводя его на новую, еще большую высоту, нигде не учит, что брак существует только в этой земной жизни и после смерти аннулируется. Ответ Христа саддукеям: «В воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы на небесах» (Мф.22:30), утверждает лишь, что брак, в понимании саддукеев имеющий целью произведение потомства, после воскресения уже не будет существовать. Однако учение о вечности брака со всеми вытекающими из него ограничениями особенно трудно принять падшему человечеству. Если брак заключается навечно, то это значит, что он должен быть единственным. Евангелисты Матфей (5:32; 19:3-12,), Марк (10:5-12) и Лука (16:18) повествуют о беседе Господа Иисуса Христа с фарисеями и учениками о запрещении развода, кроме того случая, когда он инициируется невинной стороной вследствие прелюбодеяния, совершенного другой стороной. В этом случае развод становится констатацией того, что брака уже нет, но жениться на разведенной — значит прелюбодействовать. Христово слово: «что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф.19:6), соединенное с установлением вечного брака в раю и с верой в бессмертие душ смертных людей, говорит о том, что брак по замыслу Божию не прекращается смертью, хотя в воскресении и преображении станет другим (Мф.22:23-30). Новое достоинство браку сообщается в его воцерковлении, которое происходит с вхождением супругов в Церковь, где начинается новая праведная жизнь, приводящая их после смерти в Царство Небесное, где их брак вновь обретает утраченную в грехопадении святость и вечность. Этим определяется сущность христианского таинства брака: будучи заключен в Церкви, он получает дар благодатной любви и благодатную возможность быть святым и вечным в Царстве Божием.

Брачный пир, брак Агнца, Жених церковный — образы, часто используемые в Новом Завете для изображения отношений Господа Иисуса Христа и тех, кто последовал за Ним. Нигде сущность брака, супружеской любви и семейных отношений не были поняты так высоко и глубоко, как в Послании апостола Павла к Ефесянам, формулирующем основы христианского богословия брака. Утверждая благодатную природу любви христианских супругов, апостол Павел говорит: «потому что мы члены Тела Его (Христа), от плоти Его и от костей Его» (Еф.5:30). Достоинство христианского брака — малой церкви вытекает из укорененности его в Церкви Христовой. Более того, каждый христианин и христианка, будучи членами Церкви, благодатно уневещиваются Христу, т.к. Церковь есть Невеста Христова, и, таким образом, брак есть образ спасения во Христе для каждого человека. Способность человека соединиться со Христом для достижения полноты, гармонии, совершенства и спасения была предусмотрена и прообразована Богом еще в раю, когда жизнь Адама была устроена в форме брака. Если человеческий брак после грехопадения перестал достигать в земной жизни полноты своего предназначения и может быть «исцелен» по мере вхождения в Церковь, то в случае достижения супругами Царства Божия их брак преображается в таинственное единство в любви со Христом и друг с другом. Во Христе и в Церкви, в Царстве Божием разделенное соединяется, неполное восполняется, единство супругов становится их полной взаимопроникновенностью, не лишающей их личного бытия.

Слова апостола Павла к Ефесянам, уподобляющие брак союзу Христа и Церкви: «Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее, очистив банею водною посредством слова; чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока, или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна. Так должны мужья любить своих жен, как свои тела: любящий свою жену любит самого себя… тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви» (Еф.5:25-28,32) придают браку еще и евхаристическое измерение, т.к. супружеская любовь, как и созидающая Церковь любовь Христова, должна иметь крестную, жертвенную природу, стремление искупить, освятить и очистить друг друга, в святости созидая таинственное и глубочайшее единство. Это учение о браке подразумевает абсолютную моногамию, без которой богоподобное совершенство было бы невозможно, как невозможно и уподобление мужа и жены Христу и Церкви. Утверждение о вечности христианского брака также вытекает из его сообразности тайне Христа и Церкви.

По мнению св. Ефрема Сирина и свят. Иоанна Златоуста, отношения Христа и Церкви прообразуются браком Адама и Евы. Слова книги Бытия «Потому оставит человек отца своего и матерь свою и прилепится к жене своей; и будут [два] одна плоть» (Быт.2:24) прообразуют вольное оставление Христом Своего небесного Отца и Своей Матери на земле, чтобы придти к Своей невесте-Церкви, отдать Себя за нее на крестные страдания и смерть и соделать ее Своим телом.

Это высокое учение не могли сразу вместить даже ближайшие ученики Спасителя, хотя потом оно становится апостольским правилом для тех, кто решился служить Господу в священном сане . Единственность и чистота брака необходимое условие для рукоположения и священнослужения (1Тим.3:2,12; Тит.1:6). Однако многие христиане в первом веке, как и в последующие времена, не могли вместить идеал христианского брака, и апостол Павел разрешает вступать в брак овдовевшим, чтобы не разжигаться страстью блуда (1Кор.7:8-9). Христианская норма здесь сильно снижается. Второй брак всегда считался уступкой немощи, требующей покаяния, но в Священном Писании Нового Завета он все же не приравнивается к обычному прелюбодеянию, хотя является нарушением верности умершему супругу. Очевидно, что вторым браком разрушается восстановленный Христом замысел Божий о райском браке: первый брак после смерти одного из супругов нарушен оставшимся в живых, второй брак требует покаяния и воцерковления — второбрачные супруги по церковному правилу подвергаются епитимии и отлучаются от участия в Евхаристии на один год для очищения в подвиге христианской жизни, который один только может вернуть надежду на Царство Божие. Пастырская икономия апостола Павла в вопросе о возможности второго брака соотносится с действовавшим тогда законом и дохристианским пониманием брака лишь в его земном, плотском измерении, что подчеркивает компромисс с существующим уровнем сознания недавних язычников, еще не успевших уразуметь высоту евангельского учения. Апостол уговаривает своих пасомых: «Жена связана законом, доколе жив муж ее; если же муж ее умрет, свободна выйти за кого хочет, только в Господе. Но она блаженнее, если останется так, по моему совету; а думаю, и я имею Духа Божия» (1Кор.7:39-40).

Казалось бы, что, будучи установлен Богом в раю и возрожден Господом Иисусом Христом в Новом Завете в превосходном достоинстве, брак не требует какого-либо оправдания или одобрения. Однако, как бы в противоположность сказанному, апостол Павел говорит: «…хорошо человеку не касаться женщины. Но во избежание блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа» (1Кор.7:1-2). Видимое на первый взгляд противоречие в действительности является мнимым, т.к. просто выражает двойственное отношение к браку, которое сохраняется навсегда даже и в творениях святых отцов, причем эта двойственность иногда доходит до крайности. С одной стороны, библейское повествование описывает замысел Божий о человеке в раю и райское устроение его жизни в браке до грехопадения Адама и Евы. Христос приходит воздвигнуть падшего Адама, воскресить его, вернуть ему бессмертие и даровать ему достоинство, более высокое, чем он имел от начала. В Послании к Ефесянам апостол Павел прозревает тайну нашего спасения, тайну Христа и Церкви, прообразуемую замыслом Божиим о человеческом браке. С другой стороны, в послании к Коринфянам апостол Павел, движимый пастырской заботой о нравственной жизни вновь обращенных христиан, обращается к наличной действительности, которая в брачной жизни далеко еще не достигает христианского идеала. Также и всегда в истории Церковь, возвещая идеальную евангельскую норму, в то же время оставалась на почве реальности и, совершая дело церковного домостроительства, говорила с людьми на доступном им языке, обсуждала волнующие их проблемы, использовала их понятия и образы. Да и сами апостолы, так же, как и последующие учители Церкви, хотя и обильно облагодатствованные дарами Святого Духа, были все же людьми своего времени, имели свои радости и скорби, соединяли с божественной истиной свои человеческие чаяния, надежды, свое понимание переживаемых обстоятельств.

Апостол Павел, а за ним и святые отцы Церкви, развивая христианское богословие брака, не могут уйти от вопросов, которые ставит перед ними жизнь народившихся церковных общин, а потом — медленно воцерковляющихся народностей. Нужно ли вступать в брак в виду быстро приближающегося (как казалось первым христианам) второго пришествия Господня? Что делать с многочисленными вдовами, малоспособными к сохранению целомудренной жизни? Отдавать ли замуж своих дочерей, если то и дело возникают кровавые гонения, а достойных христианских браков очень мало? Как относиться к браку, если действует очень далекое от христианства римское брачное законодательство, если повсеместный обычай рассматривает женщину, как существо низшего сорта? И многие другие проблемы требуют неотложного совета, доступного пониманию вопрошающих и посильного для выполнения в жизни. Таким образом, еще в Священном Писании определяются две точки зрения на брак: одна — богословское осмысление замысла Божия о человеке, относящаяся к христианской антропологии, другая — церковное домостроительство, пастырское окормление новых чад Церкви, требующее ответов на насущные вопросы современной им жизни с учетом духовных и иных возможностей пасомых.

Если нравственность имеет своим источником веру в Бога, и Церковь является школой нравственности, то христианский брак и семья становятся той институцией в земной человеческой жизни, где любовь и христианские нравственные нормы актуализируются прежде всего. В падшем мире, где все искажено греховными страстями и преступлением, где глубочайшим образом повреждена сама человеческая природа, брак и семья все же остаются той цитаделью, где хранится и действует любовь, где из поколения в поколение передается жизнь, где воспитывается совесть, взращивается вера. Все нечистое, скверное, страстное в христианском браке попаляется и поглощается огнем подвига и самоотвержения. Если главным содержанием и целью богоустановленного брака вообще является достижение единства, полноты, гармонии во взаимной любви, то в христианском браке все перечисленное осуществляется в совместном стремлении в любви ко Христу, в любви во Христе друг к другу, в рождении для Бога и воспитании Ему новых чад Церкви, в общем служении ближним. Подлинная супружеская любовь противоположна скверне, нечистоте, греху. Христианский брак утверждает целомудрие, в подвиге семейной жизни брак становится школой любви, воздержания, веры и смирения. Влюбленность уходит, но любовь в христианской семье бесконечно возрастает, очищаясь от страстности и душевности, приобретая благодатную духовность. «Если ты еще не сопрягся плотию, не страшись совершения; ты чист и по вступлении в брак» , — говорит св. Григорий Богослов, указывая на целомудрие и чистоту христианского брака. В действительности такой христианский брак оказывается реальным средоточием радости, счастья, нерушимой любви и высокой духовности.

Сотворив Адама и Еву в раю, Господь сказал им: «плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над … всяким животным» (Быт.1:27-28). Человечеству дается неразрывно связанная с рождением потомства творческая способность соработничества Богу. Именно наполняя, населяя землю, человеческий род может реализовать повеление Божие обладать ею. Рождение потомства не является главной и единственной целью брака, но оно тесно и естественно связано с ним. Брак будет целомудренным только тогда, когда человек сохраняет целым, неповрежденным замысел Божий о нем. Плотское единство супругов по этому замыслу естественно связано с подвигом рождения ребенка. Этим подвигом, который немыслим без самоотверженной любви, без самопожертвования родителей, очищаются от страстей и похотей брачные узы супругов. Поэтому Церковь устами святителя Василия Великого, отцов ряда поместных и пято-шестого Вселенского собора (правило 91) объявляет ухищрения с целью воспрепятствовать рождению детей при плотском соединении супругов смертным грехом.

Православное учение о браке разделяет так называемый естественный брак после грехопадения и таинство брака, понимаемое как возвращение браку его благодатной природы, вечности, сообщение ему еще более высокого достоинства, чем он имел в раю, в уподоблении единству Христа и Церкви. Это облагодатствование брака совершается Церковью через Ее благословение и, главным образом, — через укоренение брака, новой семьи в церковной жизни. Чинопоследование таинства брака развивается постепенно, и со временем требование укорененности брака в евхаристической жизни Церкви заменяется в сознании многих совершением чина венчания, отделенного от евхаристии и приобретшего во время правления императора Льва Мудрого дополнительный смысл государственного узаконения брака. Чин венчания, совершаемый в отрыве от требования евхаристической церковной жизни брачующихся, приобретает характер обряда, снижающего православное учение о таинстве.

На Западе брак, еще со времен древнего Рима определяемый как договор между брачующимися, сам по себе стал истолковываться христианами как таинство, привлекающее благодать. Совершителями таинства при этом являются сами вступающие в брак, церковный же характер брак приобретает в связи с тем, что брачный договор заключается перед лицом Божиим. Это сообщает католическому браку свойство нерасторжимости — обещание, данное перед Богом, не может быть отменено. Но договор остается действительным только до тех пор, пока живы обе заключившие его стороны. Со смертью одной из сторон договор теряет силу. Отсюда у католиков категорический запрет на разводы, но вполне доброжелательное отношение к второбрачию. В понимании католиков брак — земное состояние и после воскресения продолжения не имеет. Правда, на Втором Ватиканском соборе учение о браке как о договоре декларативно заменяется на идею брачного союза. Тем не менее, «Codex luris Canonic!» утверждает: «между крещеными не может состояться такой действительный брачный договор, который тем самым не был бы таинством» . Это значит, что понимание таинства брака как договора все же остается со всеми вытекающими из него следствиями. До Тридентского собора были распространены и признавались «тайные браки», которые заключались самими брачующимися без церковной общины и без священника. Тридент в декрете Tametsi положил конец этому обычаю, но Катехизис Католической Церкви настаивает: «В Латинской Церкви обычно считается, что сами супруги как служители благодати Христовой взаимно даруют друг другу таинство Брака, выражая перед Церковью свое согласие» .

Примечания
1. Свщм. Игнатий Антиохийский «Послание к Поликарпу Смирнскому», 5 // Письма мужей апостольских. М., Изд. совет Русской Православной Церкви, 2003. стр.310.
2. Там же.
3. Правила Православной Церкви с толкованиями Никодима, епископа Далматинско-историйского. СПб. 1911. Т.I, Правило 17. стр.78.
4. Свят. Григорий Богослов. «Слово 40 на святое крещение» // Творения иже во святых отца нашего Григория Богослова, архиепископа Константинопольского. Изд-во П.П. Сойкина. Т. 1. стр. 554.
5. Правила Православной Церкви с толкованиями Никодима, епископа Далматинско-историйского. Т.I, Правило 91 VI Вселенского Собора. СПб, 1911. стр.583.
6. Codex luris Canonici. Vatican City , 1983.
7. Катехизис Католической Церкви. М.: Рудомино, 1996.

ТАИНСТВО ХРИСТИАНСКОГО БРАКА

Брак есть таинство, в котором при свободном, пред священником и Церковью обещании женихом и невестою взаимной супружеской верности, благословляется их супружеский союз, во образ духовного союза Христа с Церковью и испрашивается им благодать чистого единодушия к благословенному рождению и христианскому воспитанию детей.

(Православный катехизис)

Христианский брак есть освящаемый Церковью добровольный и основанный на взаимной любви пожизненый союз мужчины и женщины.

Это не просто образ, обычай или традиция, но Таинство, в котором супруги от Бога через священнослужителей получают особую благодатную силу и способность хранить любовь, супружескую верность, терпение. И многие на своем опыте знают, что собственно человеческих сил на это не хватит.

Конечно, Таинство не является, так сказать, автоматической гарантией. От человека требуется искреннее желание, от сердца идущее намерение обожествить свой брак, жить доброй жизнью...

Брак - просвещение и, одновременно, - тайна. В нем происходит преображение человека, расширение его личности. Человек обретает новое зрение, новое ощущение жизни, рождается в мир в новой полноте. Только в Браке возможно полное познание человека, видение другой личности. Это познание и жизнь дает то чувство завершенной полноты и удовлетворения, которое делает нас богаче и мудрее.

Всеблагий Бог создал из праха земного человека и, одарив его вечным дыханием жизни, поставил владыкой над земным творением. По всеблагому замыслу Своему Господь создал из ребра Адама жену его - Еву с тем, чтобы она была ему помощницей и чтобы они будучи двумя, составляли одну плоть (Быт. 2.18, 21-24).

И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычействуйте над всеми тварями (Быт. 1, 28). И они пребывали в Едеме до грехопадения, когда, преступив заповедь, соблазненные лукавым искусителем, были изгнаны из рая. По благому приговору Создателя Ева соделалась спутницей на многотрудном земном пути Адама, а через многоболезненное чадородие свое, - праматерью человеческого рода. Первая человеческая чета, получив от Бога обетование об Искупителе человечества и Попрателе главы вражьей (Быт. 3, 15), была и первой хранительницей спасительного предания, которое затем, в потомстве Сифа, переходило живительным таинственным потоком из рода в род, указуя на ожидающееся пришествие Спасителя.

Господь Иисус Христос, пришедший на землю в том числе и для того, чтобы возродить в человеческом обществе Богом установленные нравственные начала, позаботился и о восстановлении брачного союза. Своим присутствием на браке в Кане Галилейской Господь благословил, освятил брак и именно на нем совершил Свое первое чудо.

Несколько позже Господь разъясняет евреям истинное значение брака. Ссылаясь на слова Писания о единении мужа и жены, Господь в самой решительной форме подтверждает принципиальную нерасторжимость брака, говоря: «Так что они (муж и жена) уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает!» Саддукеи же продолжают вопрошать Спасителя: «Как же Моисей заповедал давать разводное письмо и разводиться с нею? » На что Господь так отвечает им: «Моисей по жестокосердию вашему позволил вам разводиться с женами вашими, а сначала не было так; но Я говорю вам: кто разведется с женою своею не за прелюбодеяние и женится на другой, тот прелюбодействует; и женившийся на разведенной прелюбодействует» (Мф. 19, 3-9). Иными словами, человек, вступив в брак, обязан пребывать в нем. Нарушение супружеской верности есть нарушение воли Божией и поэтому тяжкий грех.

Брак - великая святыня и спасительное состояние человеческой жизни при правильном отношении к нему. Брак является основанием семьи. Семья есть малая Церковь Христова. В семье заключается смысл и цель брака. Современная боязнь семьи, страх иметь детей есть следствие малодушия, источник неудовлетворенности и тоски в браке. Христианское воспитание детей составляет задачу и радость семьи, дает смысл и оправдание браку.

Но и при бездетности супругов брак не теряет своего смысла, облегчая супругам, при взаимной любви и взаимной помощи, проходить путь христианской жизни. Апостол Петр в своем Первом послании наставляет жен подражать жизни древних праведных жен, быть примером кротости; мужей наставляет обращаться благоразумно со своими женами, как с немощным сосудом, оказывая им честь как сонаследницам благодатной жизни (1 Пет. 3, 7).

Апостол Павел в Первом послании к коринфянам так пишет относительно брачных обетов:

«Вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем, - если же разведется, то должна оставаться безбрачной, или примириться с мужем своим, - и мужу не оставлять жены своей. Прочим же я говорю, а не Господь: если какой брат имеет жену неверующую, и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее; и жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его. Ибо неверующий муж освящается женою верующею, а жена неверующая освящается мужем верующим. Иначе дети ваши были бы нечисты, а теперь святы» (1 Кор. 7-14).

Тайна счастья христианских супругов заключается в совместном исполнении воли Божьей, соединяющей их души между собой и со Христом. В основе этого счастья - стремление к высшему, общему для них предмету любви - Христу - все к себе влекущему (Ин. 12, 32). Тогда и вся семейная жизнь будет направлена к Нему, и упрочится соединение сочетавшихся. А без любви к Спасителю никакое соединение не прочно, ибо ни во взаимном влечении, ни в общих вкусах, ни в общих земных интересах не только не заключается истинная и прочная связь, но, напротив, нередко все эти ценности вдруг начинают служить разъединению. Христианский брачный союз имеет глубочайшее духовное основание, которым не обладают ни телесное общение, ибо тело подвержено болезням и старению, ни жизнь чувств, переменчивая по природе своей, ни общность в области общих мирских интересов и деятельности, «ибо проходит образ мира сего» (1 Кор. 7, 31). Жизненный путь христианской супружеской четы можно уподобить вращению Земли с ее постоянным спутником Луною вокруг Солнца. Христос - Солнце правды, греющее детей Своих и светящее им во тьме.

«Преславно иго двух верующих, - говорит Тертуллиан, - имеющих одну и ту же надежду, живущих по одним правилам, служащих Единому Господу. Вместе они молятся, вместе постятся, взаимно поучают и увещевают друг друга. Вместе они в Церкви, вместе за Вечерей Господней, вместе в скорбях и гонениях, в покаянии и радовании. Христу они приятны, и Он ниспосылает им мир Свой. А где двое во имя Его, там нет места никакому злу».

В таинстве брака жених и невеста, соединенные любовью и взаимным согласием, получают благодать Божию, освящающую их брачный союз в образе союза Христа с Церковью для супружеского счастья, для благословенного рождения и христианского воспитания детей. Через эту благодать брак становится честен и ложе супружеское непорочно (Евр. 13, 4). В знак святости брака даются жениху и невесте зажженные свечи. Берутся со св. престола перстни и возлагаются на руки брачующихся в знак их взаимного согласия; непорочность их жизни три раза венчается церковными венцами: «Господи Боже наш! славою и честию венчай их». В память первого чуда, совершенного Господом Иисусом Христом на браке в Кане Галилейской, дается брачующимся 3 раза пить вино из одной чаши, чтобы они по образу этого делили между собой радость и горе, вместе несли крест жизни. Наконец, три раза во имя Пресвятой Троицы брачующиеся обводятся около аналоя «образом круга», знаменуя этим нерасторжимость, вечность брачною союза, так как круг означает вечность: «что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 19, 6), чему препятствует и святость брачного союза, так как муж соединяется с женой так же нерасторжимо, при условии верности супругов, как и Христос с Церковью (Еф. 5, 23-25), потому св. ап. Павел и называет брак «тайной великой» (Еф. 5, 32), потому с другой стороны, по слову Господа (Мф. 19, 9), прелюбодеяние и служит основанием для развода, ибо через неверность одного из супругов святость брака нарушена, он осквернен и трудно восстановить его прочность, как в однажды разбитом сосуде.

ИСТОРИЯ БРАЧНОГО ОБРЯДА

Брачный обряд имеет свою древнюю историю. Еще в патриархальный период Брак считался особым установлением, но о брачных обрядах того времени мало что известно. Из истории женитьбы Исаака на Ревекке мы знаем, что он предлагал своей невесте подарки, что Елеазар совещался с отцом Ревекки относительно ее замужества, а затем был устроен брачный пир. В позднейшие времена истории Израиля брачные церемонии получили значительное развитие. Придерживаясь патриархального обычая, жених в присутствии посторонних лиц должен был прежде всего предложить невесте подарок, обыкновенно состоявший из серебряных монет. Затем приступали к заключению брачного договора, которым определялись взаимные обязательства будущих мужа и жены. По окончании этих предварительных актов следовало торжественное благословение брачащихся. Для этого устраивалась особая палатка под открытым небом: сюда являлся жених в сопровождении нескольких мужчин, которых евангелист Лука называет «сынами брачными», а евангелист Иоанн - «друзьями жениха». Невеста же являлась в сопровождении женщин. Здесь их встречали приветствием: «Да будет благословен каждый, приходящий сюда!» Потом невесту обводили три раза вокруг жениха и ставили по правую сторону от него. Женщины покрывали невесту толстым покрывалом. Затем все присутствующие обращались к востоку; жених брал невесту за руки и они принимали ритуальные благопожелания от гостей. Приходил раввин, покрывал невесту священным покрывалом, брал в руку чашу с вином и произносил при этом формулу брачного благословения.

Жених и невеста пили из этой чаши. После этого жених брал золотое кольцо и сам надевал его на указательный палец невесты, произнося при этом: «Помни, что ты сочеталась со мною по закону Моисея». Далее прочитывался брачный контракт в присутствии свидетелей и раввина, который, держа в руках другую чашу с вином, произносил семь благословений. Новобрачные снова пили вино из этой чаши. В то же время жених разбивал первую чашу, которую он до этого держал в руке, о стену, если невеста была девицей, или о землю, если она была вдовой. Этот обряд должен был напоминать о разрушении Иерусалима. После этого палатка, в которой происходила брачная церемония, убиралась и начинался брачный пир - свадьба. Пир продолжался семь дней в память того, что Лаван некогда заставил Иакова работать в его доме семь лет за Лию и семь лет за Рахиль. В течение этого семидневного периода жених должен был передать невесте приданое и таким образом выполнить брачный договор.

При сравнении древнего брачного обряда с христианским бросается в глаза ряд сходных моментов, но главное то, что в христианском чинопоследовании Брака постоянно встречаются упоминания ветхозаветных праведников и пророков: Авраама и Сарры, Исаака и Ревекки, Иакова и Рахили, Моисея и Сепфоры. По всей видимости перед составителем христианского чинопоследования стоял образ ветхозаветного Брака. Другое влияние, которому подвергся в процессе формирования христианский брачный обряд, имеет своим истоком греко-римскую традицию. В христианстве Брак благословляется с апостольских времен. Церковный писатель III в. Тертулиан говорит: «Как изобразить счастье Брака, одобряемого Церковью, освящаемого ее молитвами, благословляемого Богом!»

Брачному обряду в древности предшествовало обручение, которое было актом гражданским и совершалось согласно местным обычаям и установлениям, насколько, разумеется, это было возможно для христиан. Обручение совершалось торжественно в присутствии многих свидетелей, которые скрепляли брачный контракт. Последний представлял собою официальный документ, определявший имущественные и правовые взаимоотношения супругов. Обручение сопровождалось обрядом соединения рук жениха и невесты, кроме того жених дарил невесте кольцо, которое было изготовлено из железа, серебра или золота - в зависимости от состоятельности жениха. Климент, Епископ Александрийский, во II главе своего «Педагога» говорит: «Мужчина должен дать женщине золотое кольцо не для внешнего украшения ее, но для того, чтобы положить печать на хозяйство, которое с тех пор переходит в ее распоряжение и поручается ее заботам».

Выражение «положить печать» объясняется тем, что в те времена кольцо (перстень), а точнее вправленный в его камень с вырезанной эмблемой, служил одновременно и печатью, которой запечатлевалась собственность данного лица и скреплялись деловые бумаги. Христиане вырезали на своих перстнях печать с изображением рыбы, якоря, птицы и других христианских символов.

Обручальное кольцо надевалось обычно на четвертый (безымянный) палец левой руки. Это имеет основание в анатомии человеческого тела: один из тончайших нервов этого пальца непосредственно соприкасается с сердцем, -по крайней мере, на уровне представлений того времени.

К X-XI вв. обручение утрачивает свое гражданское значение, и обряд этот совершают уже в храме, сопровождая его соответствующими молитвословиями. Но еще долгое время обручение совершалось отдельно от венчания и соединялось с исследованием утрени. Окончательное единообразие чин обручения получает лишь к XVII столетию.

Чин самого бракосочетания - венчания - в древности совершался через молитву, благословение и руковозложение епископа в храме во время литургии. Свидетельством того, что браковенчание вводилось в древности в чин литургии, служит наличие ряда совпадающих составных элементов в обоих современных чинах: начальный возглас «Благословенно Царство...» мирная ектения, чтение Апостола и Евангелия, сугубая ектения, пение «Отче наш...» и; наконец, общение чаши. Все эти элементы очевидным образом взяты из чинопоследования Литургии и ближе всего по своей структуре к чину литургии Прежде-освященных Даров.

В IV веке вошли в употребление брачные венцы, возлагаемые на головы брачащихся. На Западе им соответствовали брачные покровы. Сначала это были венки из цветов, позже их стали изготовлять из металла, придавая им форму царской короны. Они знаменуют победу над страстями и напоминают о царском достоинстве первой человеческой четы - Адама и Евы, - которым Господь отдал во владение все земное творение: «...наполняйте землю, и владейте ею...» (Быт. 1, 28).

ГЛАВНЕЙШИЕ ЦЕЛИ БРАКА

Первая и главная цель брака - это полная и нераздельная взаимная преданность и общение двух супружеских лиц: не хорошо быть человеку одному (Быт 2, 18) и оставит человек отца своего и матерь и прилепится к жене своей, и будете оба в плоть едину (Мф. 19, 5). Отсутствие в жизни брачующихся единства духовно-нравственных целей есть главная и основная причина несчастных браков.

По мысли святого Киприана Карфагенского, муж и жена получают полноту и цельность своего бытия в духовно-нравственном и физическом единении и взаимном восполнении одного личностью другого, что достигается в браке, когда мужчина и женщина действительно становятся одной нераздельной личностью и находят друг в друге взаимную поддержку и восполнение.

Вторая цель брака, на которую указывает Священное Писание, святые Отцы и Церковь в своих молитвах чина венчания, есть рождение и Христианское воспитание детей. И Церковь благословляет брак как союз, целью которого является деторождение, испрашивая в молитвах «доброчадие» и «о чадах благодать».

Брак в христианстве по учению святого Григория Богослова, хорош тогда, когда он соединяется с желанием оставить после себя детей, потому что чрез это восполняется Церковь Христова, умножается число благоугождающих Богу. Когда же он имеет в основе одно лишь стремление к удовлетворению плотской похоти, то «разжигает грубую (и ненасытную) плоть, обкладывает ее тернием и делает как бы путем к пороку».

Еще одна цель брака - предохранение от распутсва и сохранение целомудрия. Апостол Павел говорит: «во избежание блуда каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа» (1 Кор. 7, 2). Хорошо, говорит, быть безбрачным, ради безраздельного служения Господу, «но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак, нежели разжигаться» (1 Кор. 7, 7-9) и впасть в распутство.

Всегда были порицатели брака, которые видели в нем скверну, нечистоту, препятствие к добродетельной жизни. Освящая христианский брак своим благословением, надевая на брачующуюся «венцы славы и чести», Церковь всегда осуждала порицателей супружеских отношений. Законный брак и рождение честны и нескверны, ибо различие полов образовано в Адаме и Еве для размножения человеческого рода. Брак есть«дар Божий и корень нашего бытия».

«Если бы брак и воспитание детей были препятствием на пути добродетели, - говорит Златоуст, - то создатель не ввел бы брака в нашу жизнь. Но так как брак не только не препятствует нам в богоугодной жизни... но и доставляет нам великое пособие к укрощению пылкой природы... то поэтому Бог и даровал такое утешение человеческому роду».

ЦЕРКОВНО-КАНОНИЧЕСКИЕ ПРЕПЯТСТВИЯ К БРАКУ

И НЕОБХОДИМЫЕ ПРАВИЛА ДЛЯ ВЕНЧАЮЩИХСЯ

Прежде чем совершить венчание, следует вместе со священником выяснить, нет ли церковно-канонических препятствий к заключению церковного Брака между данными лицами. В первую очередь следует отметить, что Православная Церковь, хотя и считает гражданский брак лишенным благодати, фактически признает его и отнюдь не считает его незаконным блудным сожительством. Однако условия заключения брака, установленные гражданским законодательством и церковными канонами, имеют значительные различия, поэтому не всякий гражданский брак, зарегистрированный в ЗАГСе, может быть освящен в таинстве Брака.

Так, допускаемые гражданским законодательством четвертый и пятый браки Церковью не благословляются. Церковью не допускается вступление в брак более, чем три раза, запрещается вступление в брак лицам, находящимся в близких степенях родства. Церковь не благословляет брак, если один из брачащихся (или оба) объявляют себя убежденными атеистами, пришедшими в церковь лишь по настоянию одного из супругов или родителей, если хотя бы один из супругов некрещен и не готов принять крещение перед венчанием. Все эти обстоятельства выясняются при оформлении документов на венчание за церковным ящиком, и, в перечисленных выше случаях, в церковном бракосочетании отказывается.

Прежде всего нельзя венчать брак, если один из брачащихся фактически состоит в браке с другим лицом. Гражданский брак должен быть расторгнут в установленном порядке, а если предыдущий брак был церковный, то необходимо разрешение архиерея на расторжение его и благословение на вступление в новый брак.

Препятствием к совершению браковенчания является также кровное родство жениха и невесты, а также родство духовное, обретенное! через восприемнечество при крещении.

Различают два вида родства: кровное родство и «свойство», т. е. родство между родственниками двух супругов. Кровное родство существует между лицами, имеющими общего предка: между родителями и детьми, дедом и внучкой, между двоюродными и троюродными братьями и сестрами, дядями и племянницами (двоюродными и троюродными) и т. д.

Свойство существует между лицами, не имеющими общего достаточно близкого предка, а породнившимися через брак. Следует различать свойство двухродное, или двухкровное, устанавливаемое через один брачный союз, и свойство трехродное, или трехкровное, которое устанавливается при наличии двух брачных союзов. В свойстве двухродном находятся родственники мужа с родственниками жены. В трехродном свойстве находятся родственники жены одного брата и родственники жены другого брата или родственники первой и второй жены одного мужчины.

При кровном родстве церковный Брак безусловно запрещается до четвертой степени родства включительно, при свойстве двухродном - до третьей степени, при трехродном свойстве брак не разрешается в том случае, если брачащиеся находятся в первой степени такого родства.

Духовное родство существует между крестным отцом и его крестником и между крестной матерью и ее крестницей, а также между родителями воспринятого от купели и восприемником того же пола, что и воспринятый (кумовство). Поскольку согласно канонам при крещении требуется один восприемник того же пола, что и крещаемый, второй восприемник является данью традиции и, следовательно, нет канонических препятствий для заключения Церковного Брака между восприемниками одного младенца. Строго говоря, по той же причине между крестным отцом и его крестницей и между крестной матерью и ее крестником также не существует духовного родства. Однако благочестивый обычай запрещает такие браки, поэтому во избежание соблазна в таком случае следует испросить специальных указаний от правящего архиерея.

Разрешение архиерея требуется и для венчания православного с лицом другого христианского вероисповедания (католиком, баптистом). Безусловно не венчается Брак, если хотя бы один из брачащихся исповедует нехристианскую религию (мусульманство, иудаизм, буддизм). Однако брак, заключенный по инославному обряду и даже нехристианский, заключенный до присоединения супругов к Православной Церкви, может считаться по желанию супругов в силе, даже если только один из супругов принял Крещение. При переходе в христианство обоих супругов, брак которых заключен был по нехристианскому обряду, совершение таинства Брака не обязательно, так как благодать Крещения освящает и их супружество.

Нельзя венчать того, кто однажды связал себя монашеским обетом девства, а также священников и диаконов после их рукоположения.

Браки не совершаются в следующие дни: от Мясопустной недели (за неделю до Великого Поста) до Фомина воскресенья (неделя после Пасхи), в течение Петрова, Успенского и Рождественского постов, накануне сред, пятниц и Усекновения главы Иоанна Предтечи, по субботам, накануне двунадесятых и великих праздников и в самые двунадесятые праздники. По Кормчей, вступающее в Брак, должны знать исповедание веры, т.е. Символ веры, молитву Господню «Отче наш...», «Богородице Дево, радуйся...», десять Заповедей Божиих и заповеди Блаженства. Незнающих закона Божия и нужнейших членов веры не должно венчать до тех пор, пока не научатся. Священник должен, обязан спросить жениха и невесту, знают ли они все это: потому, что стыдно и грешно вступать в Брак и хотеть быть отцом и матерью чадом, а не знать того, в чем их потом наставлять и воспитывать.

Таким образом, если окажется, что жених или невеста не знают основных и главных истин православной веры, не знают даже необходимых повседневных молитв, то венчание их следует отложить.

Не должно венчать пьяных, доколе они не истрезвятся.

Жених и невеста должны приступать к браку в сознании его святости, высоты и в сознании ответственности совершаемого шага для них обоих и для потомства. А потому, во-первых, им следует искать друг в друге прежде всего не внешних преимуществ, не «обстановку» жизни, например, богатства, знатности, красоты и пр., а главным образом преимуществ внутренних, дающих внутреннюю связь в супружеской жизни и основу счастия, каковы: религиозность, доброта сердца, серьезный ум и проч., для этого же жениху и невесте нужно друг к другу присмотреться, хорошенько узнать; во-вторых, требуется молитвой и постом готовиться к великому Таинству брака, просить Господа, чтобы Он Сам, как рабу Своему Товии, указал спутника или спутницу жизни.

Перед самым вступлением в брак надлежит поговеть и причаститься Св. Тайн.

Находящиеся под церковной епитимией могут быть повенчаны, т. к. епитимия не служит препятствием к вступлению в Брак. Однако им следует, по очищении своей совести в таинстве покаяния, особенно приготовить себя к таинству Брака и причащению св. Тайн. Для этого им необходимо испросить разрешение на причащение у Правящего архиерея; при этом вступление в брак не служит основанием к снятию епитимии, и поэтому находящиеся под нею обязаны и по вступлении в Брак продолжить до истечения назначенного им срока нести возложенную на них епитимию.

Невеста, находящаяся в периоде послеродового очищения и не получившая молитвы, положенной в 40-й день жене родившей, не только приступать к св. таинствам (Браку в том числе), но и в храм входить не может.

Жене, находящейся в очищении, не дозволительно входить в церковь; тем более не следует таковой приступать к таинству Брака, который должен быть отложен, пока невеста не очистится.

Беременное состояние невесты не может служить препятствием к Браковенчанию.

Сожительство беременной невесты с виновником ее беременности (а равно и вообще сожительство вступающих в Брак) не служит само по себе препятствием к церковному Браку; они должны только очистить свою совесть покаянием и зарегистрировать гражданский брак в ЗАГСе.

ЦЕРКОВНЫЙ ЧИН БРАКОСОЧЕТАНИЯ

Нужны венчающимся кольца (кольцо - знак вечности и непрерывности брачного союза, ибо непрерывна и вечна благодать Святого Духа) и, если есть возможность, то красивая, нарочито для этого дня приготовленная, одежда. Но все-таки главное - это одежды духовные - их опрятность и красота. И жених и невеста должны приготовиться к бракосочетанию в Таинствах покаяния (исповедь) и Причащения, во всем помнить о Боге...

«Не забывать же Его - значит стараться жить по Его Божественным и животворным заповедям, и в нарушении их, по немощи нашей, искренне каяться и немедленно заботиться об исправлении своих ошибок и отступлений от заповедей Божиих» (прп. Амвросий Оптинский).

Церковный чин бракосочетания делится на две части: обручение и венчание.

Вчитайтесь, дорогие, внимательно в слова молитв. Специально для того, чтобы облегчить понимание, они изложены здесь на современном русском языке.

Последование обручения

Обручение начинается в храме, недалеко от входных дверей. Жених становится по правую сторону, невеста - по левую. Шаферы становятся по правую сторону от жениха, дружки - по левую от невесты. Священник благословляет жениха и невесту трижды и дает им горящие свечи, которые они держат до конца службы. Свечи символизируют горение их душ верой и любовью к Богу.

Священник говорит: Благословен Бог наш всегда, ныне и присно, и во веки веков.

Хор : Аминь.

Диакон: Миром Господу помолимся.

Хор: Господи, помилуй.

Диакон: О рабе Божием (имя) и рабе Божией (имя) ныне обручаемых друг другу и о спасении их Господу помолимся.

О том, чтобы им были посланы дети для продолжения рода и исполнены все их прошения во спасение, Господу помолимся.

О том, чтобы Бог дал им совершенную и мирную любовь, и даровал им Свою помощь, Господу помолимся.

О том, чтобы Бог сохранил их пребывать в единомыслии и твердой верности друг другу, Господу помолимся.

О том, чтобы Бог сохранил их в непорочной жизни, Господу помолимся.

О том, чтобы Господь Бог наш даровал им честный брак и ложе неоскверненное, Господу помолимся.

О том, чтобы избавиться нам от всякой скорби, гнева и нужды, Господу помолимся.

Священник: Ибо Тебе подобает всякая слава, честь и поклонение Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Молитва: Боже вечный, собравший воедино находящихся в разделении и определивший нерасторжимый союз любви, благословивший Исаака и Ревекку и явивший их наследниками Твоего обетования. Ты Сам, Владыко, благослови и рабов Твоих сего (имя) и сию (имя), наставляя их на всякое благое дело. Потому что Ты милостивый и человеколюбивый Бог, и Тебе славу воссылаем Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Священник: Мир всем.

Хор: И духови твоему.

Диакон:

Хор: Тебе, Господи.

Священник: Господи Боже наш, из язычников предобручивший Церковь, как чистую Деву; благослови и это обручение и соедини и сохрани этих Твоих рабов в мире и единомыслии. Ибо Тебе подобает всякая слава, честь и поклонение Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

* * *

Человека любят не за что-нибудь, а наоборот, он может стать значительным, прекрасным человеком, потому что он любим. Во второй молитве чина обручения говорится о том, что Бог выбрал Церковь, как чистую Деву из среды язычников. Если мы задумаемся над этим и представим себе: кто эта Церковь? Церковь - мы с вами: и я, и ты, и все наши друзья; как же мы можем сказать, что Бог нас выбрал как чистую деву? Мы все грешные, у всех нас недостатки, мы все в значительной мере испорчены, - как же Бог мог на нас посмотреть и выбрать как деву чистую? Дело в том, что Бог на нас смотрит, видит возможность красоты, которая в нас есть, видит в нас то, чем мы можем быть, и ради того, что Он видит, Он нас принимает. И потому, что мы любимы, потому, что с нами случилось чудо: что кто-то в нас увидел не дурное, а прекрасное, не злое, а доброе, не уродливое, а чудесное - мы можем начать расти, расти из изумления перед этой любовью, расти из изумления перед тем, что этой любовью нам показана наша собственная красота, о которой мы не подозревали. Я говорю, конечно, не о той внешней, поверхностной красоте, которой мы все кичимся: чертами лица, умом, чуткостью, талантом - нет, о другой красоте.

И вот нам надо помнить, что единственный способ возродить человека, единственный способ дать человеку возможность раскрыться в полноте - это его любить.

* * *
Потом священник берет кольцо жениха и, благословляя его кольцом, говорит:

Обручается раб Божий (имя) рабе Божией (имя) во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.

И повторяет благословение и слова трижды, возлагая потом кольцо на палец жениха.

Затем берет кольцо невесты и, благословляя ее, говорит:

Обручается раба Божия (имя) рабу Божию (имя) во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.

И повторяет это трижды, как и над женихом.

Потом главный шафер (восприемник) трижды обменивает кольца на руках жениха и невесты.
Обмен кольцами символизирует добровольное заключение союза, в котором каждая сторона уступает некоторые свои права и берет на себя известные обязательства.
Круглая форма кольца означает нерасторжимость брачного союза.

Молитва: Господи Боже наш! Ты благоволил сопутствовать в Месопотамию слуге патриарха Авраама, посланного найти жену для Исаака, и который черпанием воды обнаружил Ревекку (Быт. 24). Ты, Владыко, благослови обручение рабов Твоих сего (имя) и сию (имя). Закрепи их обещание; утверди их Твоим святым союзом. Потому что Ты вначале создал мужской и женский пол и Тобою обручаются муж и жена в помощь друг другу и для продолжения рода человеческого. Ты Сам, Господи Боже наш, послал Твою истину наследию Твоему и Твои обетования рабам Твоим, отцам нашим, - Твоим избранникам из рода в род. Воззри на раба Твоего (имя) и рабу Твою (имя), утверди их обручение в вере, единомыслии, истине и любви.

Ибо Ты Сам, Господи, благоволил, чтобы давался залог, закрепляющий обещание во всех делах. Через перстень дана власть Иосифу в Египте; перстнем прославился Даниил в стране Вавилонской; перстнем открылись правдивость Фамари; перстнем Отец наш Небесный явил милость сыну Своему, ибо Он сказал: Положите перстень на руку его и, заклавши тельца упитанного, будем есть и веселиться. Твоя десница, Господи, вооружила Моисея в Красном море; Твоим Словом истины небеса утверждены и земля основана, и десница рабов Твоих благословляется Твоим державным Словом и Твоей высокой мышцей. Посему и теперь, Владыка, благослови небесным благословением возложение этих перстней, и Ангел Господень да сопутствует им во все дни их жизни.

Потому что Ты благословляешь и освящаешь все и Тебе славу воссылаем Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

«Мужья», говоритъ апостолъ Павелъ, «любите своих женъ, как Христосъ возлюбил Церковь и придалъ Себя за нее... любящiй свою жену любитъ самого себя (Ефес. 5, 25-28). Жены, повинуйтесь своимъ мужьям, какъ Господу, потому что мужъ есть глава жены, какъ Христосъ глава Церкви, и Онъ же спаситель тела» (Ефес. 5, 22-33).

Последование венчания

После молитвы жених и невеста следуют за священником на середину храма и становятся оба на белый плат, положенный там заранее. Белый плат символизирует нравственную чистоту, которой должны быть проникнуты взаимоотношения между мужем и женой. Пока идут по направлению к месту бракосочетания, священник возглашает следующие стихи из 126-го псалма:

Блаженны все боящиеся Господа!

Хор многократно повторяет: Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе.

Ходящие в путях Его,

Ты будешь вкушать от плодов труда рук твоих,

Ты блажен и будет благо тебе,

Жена твоя, как плодовитая лоза в стане твоего отечества,

Сыновья твои, как вновь посаженные масличные деревья вокруг трапезы твоей,

Так благословится человек, боящийся Господа,

Благословит тебя Господь от Сиона, и ты увидишь благая Иерусалима во дни жизни твоей,

И увидишь сыновей сынов твоих.

Священник спрашивает жениха: Имеешь ли ты (имя) свободное и доброе желание и твердое намерение взять себе в жену сию (имя), которую здесь перед собою видишь?

Жених: Имею, честный отче.

Священник жениху: Не обещался ли ты другой невесте?

Жених: Не обещался, честный отче.

Священник спрашивает невесту: Имеешь ли (имя) свободное и доброе желание и твердое намерение взять себе в мужья сего (имя), которого здесь перед собою видишь?

Невеста: Имею, честный отче.

Священник невесте: Не обещалась ли ты другому мужу?

Невеста: Не обещалась, честный отче.

Священник: Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков.

Хор: Аминь.

Диакон: Миром Господу помолимся.

Хор: Господи, помилуй (3 раза).

Диакон : О рабах Божиих (имя) и (имя), ныне сочетающихся друг другу для брачного общения, и о спасении их, Господу помолимся.

О том, чтобы благословиться этому браку, как некогда в Кане Галилейской, Господу помолимся.

О том, чтобы подать им целомудрие и плод чрева на пользу, Господу помолимся.

О том, чтобы им было даровано родительское счастье и безупречная жизнь, Господу помолимся.

О том, чтобы было даровано им и нам все нужное для спасения, Господу помолимся.

О том, чтобы избавиться им и нам от всякой скорби, гнева и нужды, Господу помолимся.

Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас, Боже, Твоею благодатию.

Пресвятую, Пречистую, Преблагословенную, Славную Владычицу нашу Богородицу и Присно деву Марию, со всеми святыми помянувше, сами себе, и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим.

Хор: Тебе, Господи.

Священник: Потому что Тебе подобает всякая слава, честь и поклонение, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Молитва: Боже пречистый, Творец и Создатель всех творений! Ты ребро праотца Адама по Своему человеколюбию в жену преобразив и, благословив их, сказал: Плодитесь и размножайтесь и владейте землею. И так в сочетании двоих явил одно тело. Посему оставит человек своего отца и матерь и прилепится к жене своей, и будут двое едина плоть. И то, что Бог соединил, человек пусть не разлучает.

Ты благословил раба Твоего Авраама и, открыв ложесна Сарры, сделал его отцом множества народов. Ты Исаака дал Ревекке и благословил рожденного ею. Ты сочетал Иакова Рахили и от него произвел двенадцать патриархов. Ты соединил Иосифа с Асенефой и, как плод чрева, дал им Ефрема и Манассию. Ты принял Захарию и Елисавету и сделал рожденного ими Предтечей Своего явления. Ты из корня Иессея по плоти возрастил Приснодеву и от Нее воплотился и родился для спасения рода человеческого. Ты, по Твоему неизреченному дару и великой благости, пришел в Кану Галилейскую и благословил тамошний брак, чтобы явить, что Тебе угодно законное супружество и от него рождение детей.

Ты Сам, Владыка Пресвятый, прими моление нас, рабов Твоих, и приди сюда, как туда, Твоим невидимым присутствием. Благослови этот брак и пошли рабам Твоим (имя) и (имя) мирную жизнь, долгоденствие, целомудрие, друг ко другу любовь в союзе мира, потомство многолетнее, в детях утешение, венец неувядаемой славы и удостой их видеть детей своих детей. Ложе их сохрани от обольщения. И пошли им от небесной росы свыше и от плодородия земного, наполни их дома пшеницей, вином и елеем и всяким изобилием, чтобы они могли помогать и нуждающимся. Исполни также и душеспасительные прошения всех находящихся здесь.

Потому что Ты - Бог милости, щедрот и человеколюбия, и Тебе славу воссылаем со Безначальным Твоим Отцом, и Пресвятым, и Благим, и Животворящим Твоим Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Молитва: Благословен Ты, Господи Боже наш, Священносовершитель таинственного и чистого брака и Законодатель плотского порядка, Хранитель нетления и благой Устроитель житейских дел. Ты, Владыко, в начале создав человека и поставив его царем над всей тварью, сказал: «Нехорошо быть человеку одному на земле, сотворим ему помощника, подобного ему». И тогда, взяв одно из ребер его, создал жену, которую увидев, Адам сказал: «Это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она назовется жена, потому что от мужа своего взята. Поэтому оставит человек отца и матерь и прилепится к жене своей, и будут оба одна плоть. И то, что Бог сочетал, человек пусть не разлучает».

Ты и ныне, Владыко Господи Боже наш, пошли благодать Твою небесную на рабов Твоих сих (имя) и (имя), и дай рабе сей во всем повиноваться мужу, а рабу твоему сему быть главою жены, чтобы они пожили по Твоей воле. Благослови их, Господи Боже наш, как Ты благословил Авраама и Сарру; благослови их, Господи Боже наш, как Ты благословил Исаака и Ревекку; благослови их, Господи Боже наш, как Ты благословил Иакова и всех патриархов; благослови их, Господи Боже наш, как ты благословил Иосифа и Асенефу; благослови их, Господи Боже наш, как Ты благословил Моисея и Сепфору; благослови их, Господи Боже наш, как Ты благословил Иоакима и Анну; благослови их, Господи Боже наш, как Ты благословил Захарию и Елизавету. Сохрани их, Госпожи Боже наш, как Ты сохранил Ноя в ковчеге; сохрани их, Господи Боже наш, как Ты сохранил Иону во чреве кита; сохрани их, Господи Боже наш, как Ты сохранил трех отроков от огня, послав им небесную росу. И пусть придет на них та радость, которую получила блаженная Елена, когда обрела честный Крест.

Помяни их, Господи Боже наш, как Ты помянул Еноха, Сима, Илию; помяни их, Господи Боже наш, как Ты помянул Твоих сорок мучеников, послав им с неба венцы. Помяни, Боже, и воспитавших их родителей, потому что молитвы родителей утверждают основания домов. Помяни, Господи Боже наш, друзей жениха и невесты, сошедшихся на эту радость. Помяни, Господи Боже наш, раба Твоего (имя) и рабу Твою (имя) и благослови их. Пошли им плод чрева, добродетельных детей, единомыслие в духовных и телесных делах; возвысь их, как кедры Ливана, как лозу плодовитую. Пошли им изобилие плодов, чтобы они, имея во всем достаток, преуспевали во всяком добром и угодном Тебе деле. И да видят они детей своих сыновей, как новые масличные деревья вокруг трапезы; и чтобы они, угождая Тебе, Господи Боже наш, воссияли Тобою, как звезды на тверди небесной.

Ибо подобает Тебе всякая слава, честь и держава, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Молитва: Боже Святый, из земли создавший человека, и от ребра его образовавший жену, и сочетавший ее ему в качестве помощницы. Потому что было угодно Твоему Величеству, чтобы человек не был одиноким на земле. Ты и ныне, Владыка, пошли Свою руку от святого жилища Твоего и сочетай раба Твоего сего (имя) и рабу Твою сию (имя), потому что от Тебя сочетается жена мужу. Соедини их в единомыслии, венчай их в плоть едину. Как плод чрева, дай им благочестивых детей.

Потому что Твоя держава и Твое есть царство, и сила, и слава, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Тут священник берет венец и, благословляя им жениха, говорит:

Венчается раб Божий (имя) рабе Божией (имя), во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.

Жених целует венец.
Потом священник берет второй венец и, благословляя им невесту, говорит:

Венчается раба Божия (имя) рабу Божию (имя) во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.

Невеста также целует венец.
Венцы символизируют высокое достоинство человека и брачного союза.

Потом священник благословляет жениха и невесту трижды, говоря:

Господи Боже наш, славой и честью венчай их.

Диакон: Вонмем.

Священник: Мир всем.

Хор: И духови твоему.

Диакон: Премудрость.

Чтец: Прокимен, глас 8-й: Ты положил на главах их венцы из драгоценных камней, они просили у Тебя жизни, и Ты дал ее им.

Хор повторяет прокимен.

Диакон: Премудрость.

Чтец: К Ефесянам послание святого апостола Павла чтение.

Диакон: Вонмем.

Чтец: Братие, всегда за все благодарите Бога и Отца, во имя Господа нашего Иисуса Христа, повинуясь друг другу в страхе Божием. Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу, потому что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви, и Он же Спаситель тела. Но как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям во всем. Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее, очистив банею водною, посредством слова; чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющей пятна, или порока, или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна. Так должны мужья любить своих жен, как свои тела: любящий свою жену любит самого себя. Ибо никто никогда не имел ненависти к своей плоти, но питает и греет ее, как и Господь Церковь, потому что мы члены тела Его, от плоти Его и от костей Его. Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей и будут двое одна плоть (Быт. 2, 24). Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви. Так каждый из вас да любит свою жену, как самого себя; а жена да боится своего мужа (Еф. 5, 20-33).

Хор: Аллилуйя.

Священник: Премудрость, прости (т.е. стойте прямо), услышим святаго Евангелия. Мир всем.

Хор: И духови твоему.

Священник: От Иоанна святаго Евангелия чтение.

Хор:

Диакон: Вонмем.

Священник: На третий день был брак в Кане Галилейской, и Матерь Иисуса была там. Был также приглашен Иисус и ученики его на брак. И как недоставало вина, то Матерь Иисуса говорит Ему: вина нет у них. Иисус говорит Ей: что Мне и Тебе, Жено? еще не пришел час Мой. Матерь Его сказала служителям: что скажет Он вам, то сделайте. Было же тут шесть каменных водоносов, стоявших по обычаю очищения Иудейского, вмещавших по две или по три меры. Иисус говорит им: наполните сосуды водою. И наполнили их до верха. И говорит им: теперь почерпните и несите к распорядителю пира. И понесли. Когда же распорядитель отведал воды, сделавшейся вином, - а он не знал, откуда это вино, знали только служители, почерпавшие воду, - тогда распорядитель зовет жениха и говорит ему: всякий человек подает сперва хорошее вино, а когда напьются, тогда худшее; а ты хорошее вино сберег доселе. Так положил Иисус начало чудесам в Кане Галилейской и явил славу Свою, и уверовали в Него ученики Его (Ин. 2, 1-11).

Христос пришел на бедную свадьбу. Люди собрались в маленькой деревне, на хуторе каком-то, пришли, изголодавшись по радости - не по выпивке, конечно, а по дружбе, по свету, по теплу, по ласке - и начался бедный деревенский пир. Через самое короткое время, вероятно, то немногое, что было приготовлено, было съедено, и то вино, которое было припасено, было выпито. И тогда Божия Матерь обращает внимание Своего Божественного Сына на то, что вино уже выпито. Что Она этим хотела сказать? Неужели Она говорит Своему Сыну: сделай, мол, что-нибудь, чтобы они еще могли бы пить и пить, и напиться так, чтобы свалиться под скамьи, - неужели этого Она хотела? Нет, Она, конечно, видела, что их сердца так истосковались по радости, по счастью, по тому чувству, которое дает забыть все тяготы мира, все, что давит, гнетет; сердца еще полны желания пребыть в царстве этой любви жениха и невесты, созерцать небесное видение ласки. И Христос обращается к Ней с вопросом, который смущает многих: «Что Мне и Тебе, Жено?» В некоторых переводах и в некоторых толкованиях Отцов: «Что между Мной и Тобой? Почему именно Ты ко Мне обращаешься с этим вопросом? Неужели потому, что Я - Твой Сын и Ты думаешь, что у Тебя есть надо Мной какая-то власть? В таком случае наши отношения только земные, плотские, в таком случае Мой час, час небесных чудес, еще не пришел...» Матерь Божия Ему не отвечает в том смысле, что: как же так, разве Я не Твоя Мать? И не отвечает также: «Разве Я не знаю, что Ты - Сын Божий?» Она только обращается к окружающим и делает их как бы соучастниками Своей веры; Она говорит слугам: «Что бы Он вам ни сказал - сделайте...» Этим Она говорит действием, а не словами Своему Сыну: «Я знаю, кто Ты, Я знаю, что Ты - Мой Сын по плоти и что Ты - Бог, сошедший в мир для спасения мира, и Я потому к Тебе обращаюсь не как к Сыну, а как к Богу Своему, Творцу, Промыслителю, Тому, Который может любить землю до смерти...» И тогда совершается чудо, потому что пришло в мир Царство Божие верой одного человека. Какой же это нам урок о том, что и мы можем - каждый из нас - верой как бы открыть дверь приходу Христа и создать ситуацию, которая даст возможность Богу чудодейственно изменить обстановку, полную тоски, неудовлетворенности, и сделать из нее обстановку ликующей, торжествующей радости! Что дальше? - Все очень просто: да, слуги почерпали вино, да, они принесли его хозяину, распорядителю праздника; но с нами остается одно важное событие: то, что в этот момент вера одного человека сделала земную обстановку небесной. И еще другое: единственная заповедь, которую дала нам Матерь Божия: «Что бы Он вам ни сказал - сделайте...» Когда радости вашей начнет приходить конец, когда вы уже почувствуете, что вы друг другу дали все, что. вы только могли дать, что нового вы ничего не можете сказать, что вы можете только повторять: «Я тебя люблю», выразить это не можете по-новому, тогда прислушайтесь глубоко к тому, что Он вам скажет, - и что бы Он вам ни сказал, то сделайте; и тогда вода обычной жизни - серость жизни, бесцветность ее - вдруг просияет. Мы все видели иногда землю, покрытую росой. К восходу солнца это поле - серое, даже зелень, покрытая этими каплями воды, как бы тускнеет; и вдруг поднялось солнце, и все засверкало, засияло цветами радуги. Так и жизнь, которая потускнела, может превратиться в торжество, стать прекрасной потому только, что мы дали Богу место в ней, она может засиять, как это поле, всеми цветами радуги и красоты.

* * *

Хор: Слава Тебе, Господи, слава Тебе.

Молитва: Господи Боже наш, Тебе угодно было, по Твоему спасительному промыслу, посещением Каны Галилейской явить честность брака. Ты и ныне, Владыка, сохрани в мире и единомыслии рабов Твоих (имя) и (имя), которых благоволил сочетать друг другу. Яви честным их брак, сохрани их ложе неоскверненным. Благоволи, чтобы они пожили безупречно. И удостой их дожить до маститой старости, исполняя Твои заповеди от чистого сердца.

Ибо Ты - Бог наш, Бог, Которому свойственно миловать и спасать, и Тебе славу возносим, с Безначальным Твоим Отцом, и Всесвятым и Благим и Животворящим Твоим Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Диакон: Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас, Боже, твоею благодатью.

Хор: Господи, помилуй.

Священник: И сподоби нас, Владыко, со дерзновением, неосужденно, смети призывати Тебе Небеснаго Бога Отца, и глаголати.

Хор поет: «Отче наш...».

Священник: Яко Твое есть Царство...

Хор: Аминь.

Священник: Мир всем.

Хор: И духови твоему.

Диакон: Главы ваши Господеви преклоните.

Хор: Тебе, Господи.

Потом священник читает следующую молитву над чашей с вином, разбавленным водой:

Боже, сотворивший все Твоей крепостью, утвердивший вселенную и украсивший венец всего, созданного Тобою! Благослови духовным благословением и чашу сию общую, которую подаешь сочетающимся для брачного общения. Ибо благословенно Твое имя и прославлено Твое Царство, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Новобрачные по очереди трижды, пьют из чаши, выражая этим готовность делить общую чашу жизни с ее радостями, горестями и трудностями.

Потом священник соединяет правые руки новобрачных, берет в руки крест и обводит их трижды вокруг аналоя, на котором лежит Евангелие. Круг - символ вечности, обхождение вокруг Евангелия напоминает новобрачным, что брачную жизнь надо строить на христианских принципах, данных в Евангелии.

Хор: Ликуй, Исайя: Дева приняла во чреве и родила Сына Эммануила, Бога и Человека, Его имя - Восток. Величая Его, мы Деву ублажаем.

Святые мученики, славно подвизавшиеся и увенчавшиеся, молитесь ко Господу о помиловании душ наших. Слава Тебе, Христе Боже, похвала апостолов, мучеников радость, которых проповедь - Троица Единосущная.

Потом священник берет венец с головы мужа и говорит:

Возвеличься, жених, как Авраам, и будь благословен, как Исаак, и размножься, как Иаков, живя в мире и праведности, исполняя заповеди Бога.

Подобным образом берет венец с головы жены и говорит:

И ты, невеста, возвеличься, как Сарра, и радуйся, как Ревекка, и размножься, как Рахиль, радуясь о своем муже, соблюдая пределы закона, потому что так угодно Богу.

Молитва: Боже, Боже наш, пришедший в Кану Галилейскую и благословивший тамошний брак! Благослови и рабов Твоих, которые Твоим промыслом сочетались для брачного общения. Благослови их, когда они приходят или уходят. Наполни благами их жизнь. Прими их венцы в Твое Царство, сохраняя их непорочными, безупречными и свободными от козней (вражьих) во веки веков.

Хор: Аминь.

Священник: Мир всем.

Диакон: Главы ваши Господу преклоните.

Хор: Тебе, Господи.

Молитва: Отец, Сын и Святой Дух, Святая и Единосущная Троица, едино Божество и Царство, да благословит вас и да подаст вам долголетие, благочестивых детей, успех в жизни и в вере; да насытит вас земными благами и да удостоит вас также получить и обещанные блага, по молитвам Пресвятой Богородицы и всех святых.

Хор: Аминь.

Здесь произносятся завершительные слова богослужения и возглашается многолетие.

Во время бракосочетания будущим супругам нужно постараться уделить более внимания молитве, а не торжественности.

КАКОЙ ДОЛЖНА БЫТЬ СВАДЕБНАЯ ТРАПЕЗА

Торжественно и радостно совершается Таинство брака. От множества народа: близких, родных и знакомых, - от блеска свеч, от церковного пения как-то невольно становится празднично и весело на душе.

После венчания молодые, родители, свидетели, гости продолжают праздник за столом.

Но как же неприлично при этом ведут себя иногда некоторые приглашенные. Нередко здесь упиваются, произносят бесстыдные речи, поют нескромные песни, дико отплясывают. Такое поведение было бы позорным даже для язычника, «неведущаго Бога и Христа Его», а не только для нас, христиан. Святая Церковь предостерегает от такого поведения. В 53-м правиле Лаодикийского Собора сказано: «Не подобает на браки ходящим (то есть даже родственникам жениха и невесты и гостям) скакати или плясати, но скромно вечеряти и обедати, как прилично христианом». Брачный пир должен быть скромен и тих, должен быть чужд всякого невоздержания и неприличия. Такое тихое и скромное пиршество благословит и Сам Господь, освятивший брак в Кане Галилейской Своим присутствием и совершением первого чуда.

О «МЕДОВОМ МЕСЯЦЕ» И О СУПРУЖЕСКОЙ ЖИЗНИ

В постановлении одного из Карфагенских Соборов говорится: «Жених и невеста, по получении благословения, должны проводить следующую ночь в девстве из благоговения к полученному благословению».

Церковь осуждает невоздержанное проведение молодыми супругами «медового месяца». Всякий истинный христианин никогда не одобрит такого образа жизни супругов, при котором брак теряет свое нравственное значение и становится одной половой связью; чувственная сторона выступает здесь на первый план, занимая неподобающее ей место.

И если молодые супруги не хотят превратить свой «медовый месяц» в период резкого ослабления сил и подавленного состояния, слез, ссор и взаимного недовольства, то пусть умеряют свои желания. Их сдержанность и умеренность будут вознаграждены тихой радостью и счастьем первых дней новой, совместной жизни.

Воздержание требуется от христиан во все воскресные и праздничные дни, дни причащения, покаяния и поста.

На необходимость соблюдения этих постановлений Соборов указывает и преподобный Серафим Саровский: «...И еще храните чистоту, храните среды и пятницы, и праздничные, и воскресные дни. За нехранение чистоты, за несоблюдение среды и пятницы супругами дети родятся мертвыми, а при нехранении праздников и воскресных дней жены умирают родами», - говорил он юноше, вступающему в брак.

По вступлении в брак, мужу и жене необходимо занять каждому свое место. «Муж есть глава жены», лицо, ответственное перед Богом и св. Церковью за направление семейной жизни, за ее прочность и благосостояние. Для счастья жены и семейства муж жертвует всем по образу Христа, - даже своей жизнью: «Любящий свою жену любит самого себя» (Еф. 5, 25-28). Жена должна повиноваться своему мужу не потому, что она в глазах Церкви ниже мужа, так как для Церкви - все равны: «нет ни мужеского пола, ни женского» (Гал. 3, 28), но потому, что муж является руководителем семейной жизни, он - ум, а жена - сердце семьи. «Жена боится своего мужа» не в смысле какого-то рабского страха, которому нет места в христианской жизни, а в смысле сознания великой ответственности мужа за прочность и благополучие семейного участия. Ввиду такой ответственности муж в свою очередь должен снисходить к немощам женской природы, зная, что жена - «немощнейший сосуд» (1Пет. 3, 7), он обязан более всего дорожить в жене как лучшими ее украшениями стыдливостью, целомудрием, высоко ценя иоберегая эти святые качества. Супруги должны друг друга поддерживать, друг другу помогать, снисходить взаимно к обоюдным недостаткам и нести бремя слабейшего, его немощи. Это и значит любить истинно, любить по-христиански: «носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов» (т. е. закон любви) (Гал. 6, 2).

СЛОВА СВЯТИТЕЛЯ ИОАННА ЗЛАТОУСТА

О ХРИСТИАНСКОМ БРАКЕ

«Муж и жена обязаны сохранять супружескую верность друг другу. Нарушение супружеской верности есть преступление самое тяжкое». И потому Златоуст со всею силою обличает этот порок, и обличения святителя сохраняют все свое значение и для современного общества, в котором этот порок значительно распространяется в мужьях и женах. Обличая мужа, нарушающего верность своей супруге, святитель Златоуст говорит: «Чем извинится он? Не говори мне о страсти природы. Потому и установлен брак, чтобы ты не преступал границ. Ибо Бог, промышляя о твоем спокойствии и чести, для того и дал тебе жену, чтобы ты удовлетворял разжжению природы чрез свою супругу и освободился от всякой похоти. А ты неблагодарною душою наносишь Ему бесчестие, отвергаешь всякий стыд, преступаешь назначенные тебе границы, бесчестишь свою собственную славу».

«Зачем обращаешь взоры на чужую красоту? Зачем рассматриваешь лицо, не принадлежащее тебе? Зачем нарушаешь брак - бесчестишь свое ложе?»

Взаимная любовь супругов не должна зависеть от степени красоты каждого из них и не должна погасать в том случае, если кто-либо из них по каким-нибудь причинам сделается некрасивым и даже безобразным. Это в особенности Златоуст внушает мужьям, так как у некоторых из них любовь к их женам ослабевает в той мере, в какой исчезает красота жен, их прежде прельщавшая, или в какой они сами начинают замечать их телесные недостатки. «Не отвращайся жены ради ее безобразия, - говорит мужу святитель Иоанн. - Слушай, что сказано в Писании: мала пчела между летающими, но плод ее - лучший из сластей (Сир. 11,3). Жена - творение Божие; не ее ты оскорбишь, но Создавшего ее. Что же делать с женою? Не хвали ее за красоту внешнюю; и похвала, и ненависть, и любовь такого рода свойственны душам нецеломудренным. Ищи красоты души; подражай Жениху Церкви».

Когда мужу достанется злая жена, его обязанность - не раздражаться, но со смирением усматривать в сем несчастии десницу Господа, карающую его за грехи. «Против тебя поднимает войну жена, - говорит Златоуст, - тебя, входящего, встречает она, как зверь, изощряет язык свой, как меч. Горестное обстоятельство, что помощница стала врагом! Но испытай самого себя. Не сделал ли ты сам чего-либо в молодости против женщины? И вот рана, нанесенная тобою женщине, врачуется женщиною, и язву чужой женщины, как хирург, выжигает собственная жена. А что худая жена есть заушение грешному, об этом свидетельствует Писание. Жена злая будет дана мужу грешному, и дана будет как горькое противоядие, которое иссушает худые соки грешника».

Если, по учению святителя Златоуста, худой характер жены есть Божеское наказание мужу, то очевидно, что муж должен выносить это наказание с совершенным терпением, и потому ничто не может извинить жестокости мужа к жене. Это противно и учению о христианской терпеливости и снисходительности, и понятию о любви, какую муж всегда должен сохранять к жене. То бесчеловечное обращение с женами, какое нередко случается встречать у мужей, особенно из низших сословий, Златоуст решительно осуждает, как нечто в высшей степени жестокое и варварское.

«Когда в доме случится что-либо неприятное от того, что жена твоя погрешает, тогда ты, - советует Златоуст мужу, - утешай ее, а не увеличивай печали. Хотя бы ты все потерял. Но нет ничего прискорбнее, как иметь в доме жену, которая живет с мужем без доброго к нему расположения. На какой бы проступок со стороны жены ты ни указал, ты ничего не можешь представить такого, что бы более причиняло скорби, чем раздор с женой. Посему-то любовь к ней должна для тебя быть драгоценнее всего. Если каждый из нас должен носить тяготы друг друга, то тем более муж обязан поступать так по отношению к своей жене».

«Хотя бы и много погрешила против тебя жена, - говорит Златоуст, - все ей прости. Если ты взял злонравную - научи ее доброте и кротости; если в жене есть порок - изгоняй его, а не ее. Если после многих опытов узнаешь, что жена твоя неисправима и упорно держится своих обычаев - и тогда не изгоняй ее, ибо она - часть твоего тела, как сказано: будут два в плоть едину. Пусть пороки жены останутся неисцеленными, тебе и за то уже уготована великая награда, что ты учишь и вразумляешь ее, и ради страха Божия переносишь столько неприятностей и терпишь недобрую жену как часть самого себя».

НАСТАВЛЕНИЯ ПРЕПОДОБНОГО АМВРОСИЯ ОПТИНСКОГО

СУПРУГАМ И РОДИТЕЛЯМ

«Семейные тяготы должно переносить, как добровольно избранную нами долю. Задние мысли тут скорее вредны, нежели полезны. Спасительно лишь то, чтобы о себе и о семействе молиться Богу, да сотворит о нас полезное по воле Своей святой».

«...ты не лучше святого царя Давида, который во всю свою жизнь претерпевал семейные расстройства и скорби, больше твоего не во сто ли раз. Всего описывать не буду, а скажу только, что сын его Авессалом решился низвергнуть отца с царского престола и покушался на... его жизнь. Но святой Давид искренне смирился пред Господом и пред людьми, не отвергну в досадительных укоризн от Семея, а сознавая свои вины перед Богом, смиренно говорил другим, что Господь повелел Семею клясть Давида. За такое смирение Господь не только явил ему помилование, но и возвратил царство.

Мы должны быть рассудительны, то есть должны прежде всего заботиться о получении милости Божией и спасения вечного, а не о том, чтобы возвращать прежнее царство, то есть временные блага, которые выпали и выпадают из ослабленных рук сына. Впрочем, силен Господь исправить и его, если только он захочет преклониться под крепкую руку Божию. Нужно смиренно и с верой молиться Богу об этом, да вразумит его и нас».

«.. .для вас довольно будет и того, если вы позаботитесь воспитать детей своих в страхе Божием, внушить им православное понятие и благонамеренными наставлениями оградить их от понятий, чуждых Православной Церкви. Что вы благое посеете в душах своих детей в их юности, то может после прозябнуть в сердцах их, когда они придут в зрелое мужество, после горьких школьных и современных испытаний, которыми нередко обламываются ветви благого домашнего христианского испытания.

Веками утвержденный опыт показывает, что крестное знамение имеет великую силу на все действия человека во все продолжение его жизни. Поэтому необходимо позаботиться вкоренить в детях обычай почаще ограждать себя крестным знамением, и особенно перед принятием пищи и пития, ложась спать и вставая, перед выездом, перед выходом и перед входом куда-либо, и чтобы дети полагали крестное знамение не небрежно или по-модному, а с точностью, начиная с чела до персей, и на оба плеча, чтобы крест выходил правильный».

«Ты желаешь иметь от меня собственноручную строчку, называя себя духовной моей дочерью. Если так, то слушай, что скажет тебе духовный отец твой.

Ежели желаешь в жизни твоей быть благополучной, то старайся жить согласно заповедям Божиим, а не простым обычаям человеческим. Глаголет бо Господь через пророка Исаию: «Аще послушаете Мене (исполнением заповедей Божиих), то благая земли снесте». Главная же заповедь в обетовании: «Чти отца и матерь, да благо тебе будет и долголетен будешь на земли». Неуместные выходки или вспышки перед родителями ни в каком случае неизвинительны. Обносится (бытует) между людьми мудрое слово: яйца курицу не учат».

«Мнение мое в отношении занятий чтением такое, чтобы прежде всего занимать юный ум Священной Историей и чтением житий святых, по выбору, незаметно насевая в нем семена страха Божия и христианской жизни; и особенно нужно с помощью Божией суметь ему внушить, как важно хранение заповедей Божиих и какие бедственные последствия бывают от нарушения оных. Все это выводить из примера прародителей наших, вкусивших от запрещенного древа и за то изгнанных из рая».

«Испрашиваешь моего грешного совета и благословения вступить в законный брак с избранной тобой невестой.

Если ты здоров и она здорова, друг другу нравитесь и невеста благонадежного поведения, и мать имеет хорошего, неропотливого характера, то и можешь вступить в нею в брак».

«Если сын здоров и не обещался в монахи, и желает жениться, то и можно, Бог благословит. А чтобы была посмиреннее, то смотри. Если мать невесты смиренна, то и невеста должна быть смиренна, потому что по старинной пословице: яблочко от яблоньки недалеко откатывается».

«Святой мученик Иустин, как значится в древних сказаниях, говорит, что Господь наш Иисус Христос во время земной Своей жизни занимался делением плуга и ярма, означая этим, что люди должны трудиться и справедливо и наравне с другими нести тяготу, как впряженные волы ровно несут свое ярмо: если один из двух будет отставать, то другому бывает труднее. Если бы супруги ровно, по-христиански разделяли тяготу жизни своей, тогда людям и на земле было бы жить хорошо. Но как супруги часто бывают упруги, оба или один из двух, то наше благополучие земное и не упрочивается».

«Господь глубиной мудрости человеколюбно все устраивает и полезное всем подает. И потому для человека нет ничего лучше и полезнее преданности воле Божией, а нам судьбы Божии непостижимы.

Вы сознаете, что многим сами виноваты, что не умели воспитать сына, как должно. Самоукорение это полезно, но сознавая вину свою, должно смиряться и раскаиваться, а не смущаться и отчаиваться. Также не должно очень тревожиться вам мыслью, будто вы одна - невольная причина теперешнего положения вашего сына. Это не совсем правда: всякий человек одарен свободной волей и сам за себя более и должен будет отвечать перед Богом».

«Никто не должен оправдывать свою раздражительность какой-нибудь болезнью - это происходит от гордости. «А гнев мужа, - по слову святого апостола Иакова, - правды Божия не соделовает»».

«Как ни велики невольные страдания дочери вашей, малютки С, но все-таки они не могут сравниться с произвольными страданиями мучеников; если же равняются, то она и равное с ними получит блаженное состояние в райских селениях.

Впрочем, не должно забывать и мудреного настоящего времени, в которое и малые дети получают душевное повреждение от того, что видят, и от того, что слышат; и потому требуется очищение, которое без страданий не бывает; очищение же душевное по большей части бывает через страдания телесные. Положим, что и не было никакого душевного повреждения. Но все-таки должно знать, что райское блаженство никому не даруется без страданий. Посмотрите: и грудные младенцы без болезни ли и страданий переходят в будущую жизнь?

Пишу так, не потому что желал бы я смерти страждущей малютки С; но... собственно для утешения вас и для правильного вразумления, и действительного убеждения, чтобы вы нерассудно и без меры не скорбели. Как ни любите вы дочь свою, но знайте, что более вас любит ее Всеблагий Господь наш, всяким образом промышляющий о спасении нашем. О любви Своей к каждому из верующих Сам Он свидетельствует в Писании, глаголя: «Аще и жена забудет исчадие свое, Аз забуду тебе». Поэтому постарайтесь умерить скорбь вашу о болящей дочери, возвергая печаль эту на Господа: как хочет и благоизволит, так и сотворит с нами по благости Своей.

Советую вам приобщать болящую дочь с предварительной исповедью. Попросите духовника, чтобы поблагоразумнее расспросил ее при исповеди.

Больным вашим дочери и супругу желаю, по воле Божией, оздоровления; а вам и прочим детям - милости Господней и мирного пребывания».

«Милость и снисхождение к ближним и прощение их недостатков есть кратчайший путь ко спасению».

«Не ты одна сожалеешь и раскаиваешься в ошибках прошлого времени, которого воротить уже невозможно, но и многие.

Всем, кто желает сколько-нибудь поправить старое, следует оставить неуместное желание и позаботиться и постараться о том, чтобы уметь пользоваться настоящим временем и употреблять его, как следует, ища помилования от Господа».

«Благие желания не всегда исполняются. Знайте, что Господь исполняет не все благие желания наши, а только те, которые служат к душевной нашей пользе.

Если мы, при воспитании детей, разбираем, какое преподание какому возрасту прилично; тем более Господь сердцеведец весть, - что и в какое время бывает нам полезно. Есть духовный возраст, который считается не по летам, и не по бородам, и не по морщинам».

«В настоящее время еще более потребны вера и упование и прошение милости и покрова Божия. Силен Господь покрыть и защитить понуждающихся жить по заповедям Его святым, если о взаимном мире... радеем.

И плод правды сеется в мире, и отрада в жизни обретается взаимным миром, и всякий благой успех достигается миром по Бозе, а не человекоугодием по духу мира; разумное же снисхождение и искусство христианское потребны в делах общих и частных».

НЕРАСТОРЖИМОСТЬ БРАКА

«Что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 19, 6)

Церковь только в исключительных случаях дает согласие на расторжение брака, главным образом, когда он уже осквернен прелюбодеянием или же когда разрушен обстоятельствами жизни (долголетнее безвестное отсутствие одного из супругов). Вступление во второй брак, после смерти мужа или жены, допускается Церковью, хотя в молитвах о второбрачных уже испрашивается прощение греха второбрачия. Третий брак терпится только как меньшее зло во избежание большего зла - распутства (объяснение святителя Василия Великого).

НАКАЗАННЫЙ И РАСКАЯВШИЙСЯ КЛЯТВОПРЕСТУПНИК

(пример из жизни)

Московский протоиерей Иван Григорьевич Виноградов, священствовавший при храме святой Параскевы Пятницы, что в Охотном ряду, из своей пастырской практики вспомнил такой случай. «В моем приходе, - говорил он, - жило благочестивое купеческое семейство, в котором был единственный сын, любимец отца и матери. Когда ему исполнилось двадцать лет, в семье одной благочестивой вдовы он познакомился с ее, тоже единственной, дочерью, имевшей среднее образование и отличавшейся редкостной красотой. Девушка была бедна состоянием, но богата благочестием и добрыми душевными качествами. Молодой человек стал у них бывать и, видимо, увлекся девицей. Первоначально его визиты были благородны, но со временем девушка стала жаловаться матери на то, что молодой человек, когда они остаются наедине, позволяет себе в обращении с ней разные нескромности. Благородная мать, охраняя достоинство своей дочери, при первом удобном случае высказала молодому человеку, что она свободного обращения со своей дочерью не потерпит, и просила его больше к ним не приходить. Молодой человек со слезами стал уверять мать, что он так привязан к ее дочери и сердце его полно такой любви, что он жить без нее не может и погибнет от отчаяния, если перед ним закроют двери их дома. Тогда мать сказала ему: «Коли моя дочь действительно нравится вам, я не против того, чтобы она была вашей женой. Но вы повенчайтесь!» Молодой человек, видимо, готов был исполнить желание матери и повенчаться. Но в то же время стал уверять, что он только через год может сочетаться с невестой церковным браком, в чем и дал матери честное и благородное слово. «Только ради Бога разрешите мне, - продолжал он, -- бывать у вас как жениху вашей дочери». Мать подумала и ответила: «Я только тогда позволю вам бывать в нашем доме, когда вы в первый же воскресный день со мной вместе согласитесь пойти в кремлевский Успенский собор, где перед святой чудотворной Владимирской иконой Божией Матери дадите клятву исполнить свое обещание». На это предложение он охотно согласился. И в первый же воскресный день, стоя на коленях перед чудотворным образом Богоматери, в присутствии вдовы дал следующую клятву: «Владычице, клянусь перед святым Твоим образом, как перед живой, что я через год исполню свое обещание свято и женюсь на девице, избранной мной. Если же я этого не исполню и окажусь клятвопреступником, тогда Ты, Матерь Божия, иссуши меня до основания». После этой великой и страшной клятвы молодой человек стал бывать у вдовы как родной, а через год молодая девица разрешилась от бремени мальчиком. В первое время молодой человек, как отец ребенка, приходил каждый день, затем посещения его стали все реже и реже и, наконец, совсем прекратились. Мать и дочь были в неописуемом горе. В довершение своего ужаса и беспредельного несчастья, мать и дочь узнали, что юноша женится на другой. Его соблазнило чуть ли не миллионное приданое второй невесты. Думая составить себе земное счастье с богатой женой, он забыл самое главное: счастье не в деньгах, а в благословении и помощи Божией, которых он лишился через свое клятвопреступление и вероломство. В чаду своего призрачного, безумного счастья он мечтал, что жизнь его будет обеспечена до смерти. Но суд Божий стерег его. В день свадьбы молодой человек почувствовал себя нехорошо. У него появилась слабость, которая не покидала его. Он стал худеть не по дням, а по часам и постепенно сделался живым скелетом, слег в постель и буквально иссох. Ничто не могло его утешить. Душа его была полна неописуемой скорби и тоски. Находясь в такой беспредельной печали, однажды среди бела дня он видит, как в комнату входит величественная дивная Жена, исполненная великой славы. Вид Ее был строгий. Она подошла к нему и сказала: «Клятвопреступник, ты за свое безумие достоин этого наказания. Покайся и принеси плоды покаяния». Своей рукой Она прикоснулась к его волосам, и они выпали на подушку, а Сама Жена стала невидимой. После того больной тотчас же пригласил к себе своего духовного отца, с великим плачем во всем покаялся ему, затем к смертному одру позвал своих родителей. В их присутствии он подробно рассказал духовнику всю историю своего увлечения бедной девицей, о своей клятве перед Владимирской иконой Божией Матери и о явлении ему в этот день дивной и величественной Жены, в Которой он признал Царицу Небесную. В заключение он со слезами просил отца и мать, чтобы они проявили великое милосердие к обманутой им девушке, младенцу, рожденному от него, и вдове, обеспечили их на всю их жизнь. На другой день, утром, меня снова пригласили к нему. Больной был напутствован Таинствами Причащения и Елеосвящения. С каждой минутой он слабел. Прочитан был, наконец, Канон на исход души. Все молились и плакали. Вдруг больной воодушевился, силился приподняться и с чувством радости тихо-тихо, но ясно произнес: «Вижу Тебя, Владычице мира, грядущую ко мне, но взор Твой не строгий, а милостивый», - и с этими словами скончался». (Троицкие листки с луга духовного. С. 109.)

Протоиерей Владимир Воробьев,
ректор Православного Свято-Тихоновского Богословского института

Доклад на шестом заседании пастырского семинара 5.02.1996 г.

Православное учение о браке очень трудно. Оно далеко не полно изучено в богословской литературе, да и литературы о нем в Православии очень мало.

Католическое богословие о браке нельзя признать удовлетворительным, поскольку его отправные точки совершенно не сходны с православным учением, и большая часть написанного в католицизме о браке страдает существенным искажением основных христианских, православных принципов. На русском языке имеется лишь несколько работ, например книга А.С. Павлова «Пятидесятая глава «Кормчей книги» как исторический и практический источник русского брачного права» конца прошлого века. Она посвящена практике совершения брака, а также церковному законодательству о браке. Другая книга, Н. Страхова «Христианское учение о браке», Харьков, 1895 г., большее внимание уделяет нравственному значению брака. О браке писали русские религиозные философы: Бердяев, Розанов и другие. При том, что их взгляды не всегда согласуются с православным церковным учением, эти философы хорошо почувствовали недостаточность историко-канонического и морального подходов, которые имелись в русском богословии. Более полной с точки зрения богословской явилась книга «Христианская философия брака», изданная в Париже в 1932 г. Но есть более поздняя замечательная работа отца «Брак и Евхаристия». На русском языке она печаталась в «Вестнике РСХД» (номера: 91, 92, 93, 95, 96, 98, 1969 и 1970 гг., ИМКА-ПРЕСС, Парижа). Здесь является нам современный богословский взгляд на православное учение о браке, хотя не ставится задача изучения его чинопоследования.

Вначале уместно вспомнить замечательное изречение: «Браки совершаются на небесах». Здесь кратко и благодатно выражена вера в то, что задуманное Богом соединение двух людей в браке не может быть плодом страстей. Оно должно иметь и имеет свое сущностное, бытийное содержание, выходящее за рамки моральных, нравственных, социологических, юридических проблем. Брак не может быть понят и как естественное удовлетворение физиологических или душевных потребностей человека. Православное учение о браке утверждает, что настоящий православный брак – есть таинство, то есть событие духовное, принадлежащее к духовной реальности, к духовному бытию.

Прежде всего нужно вспомнить, что создание мужского и женского пола описывается в книге Бытия как дело особенного Промысла Божия. Каждый день творения заканчивается словами о том, что Господь посмотрел и увидел, что все сотворенное «добро зело». Когда же Господь сотворил первого человека Адама, то через некоторое время сказал: «Не хорошо быть человеку одному. Сотворим ему помощника по нему» (). Удивительный контраст: до сих пор все было хорошо, а вот Адам не нашел полноты жизни один. И Господь, увидев это, сотворил ему в помощника жену. Это было необходимостью, без жены бытие человека не было полным, оно не было «добро зело». Таким образом, замысел Божий не осуществился, пока не была сотворена жена. И только вместе мужской пол и женский достигают той гармонии и полноты, которые достойны замысла Божия о человеке.

В Новом Завете апостол Павел свидетельствует: «все вы – сыны Божии по вере во Христа Иисуса; все вы, во Христе крестившиеся, во Христа облеклись. Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо вы одно во Христе Иисусе» (). По-славянски «Вси бо вы сынове Божии есте верою о Христе Иисусе: Елицы бо во Христа крестистеся, во Христа облекостеся. Несть иудей, ни еллин: несть раб, ни свободь: несть мужеский пол, ни женский: вси бо вы едино есте о Христе Иисусе» (). Мужской и женский пол имеют одну природу, то есть онтологически нет существенной разницы между мужчиной и женщиной. Достоинство мужчины и женщины пред Богом одинаково, но они отличаются между собой как две части одного целого. Ни одна из этих частей не может быть полной без другой, пока не достигнуто единство, или без какого-то особенного действия благодати Божией.

Учение о сущности отношений между мужчиной и женщиной только в христианстве достигает той полноты, красоты и совершенства, которых нет больше ни в каком ином учении, ни в какой другой философии. Это учение совершенно естественно выражается в учении о браке.

Брак понимается в христианстве как онтологическое соединение двух людей в единое целое, которое совершается Самим Богом, и является даром красоты и полноты жизни, существенно нужным для совершенствования, для осуществления своего предназначения, для преображения и вселения в Царствие Божие. Всякое другое отношение к браку, например наличествующее в других религиях и учениях или то, которое сейчас доминирует в мире, христианами может быть воспринято как профанация брака, катастрофическое снижение понятия о браке и человеке, как унижение человека и замысла Божия о нем.

Поэтому и первые христиане, и церковное сознание нашего времени не мыслят брак без того особого действия Церкви, которое называется таинством, которое имеет чудотворную, благодатную силу, дающую человеку дар нового бытия. Первым чудом Христовым, описанным в Священном Писании, было чудо в Кане Галилейской на брачном пире. Оно понимается Церковью как благословение брака, и Евангелие об этом чуде читается в чинопоследовании брака. Образ брака часто используется в Священном Писании, особенно в Евангелии и в творениях святых отцов. Брачный пир – один из самых ярких христианских образов. Образ жениха являет образ Христа, Церковь нередко называется невестой Христовой. В послании к Ефесянам апостола Павла, которое читается в чинопоследовании брака, апостол уподобляет брак мужчины и женщины браку Христа и Церкви: «Тайна сия велика есть, аз же глаголю во Христа и во Церковь» (). Таким образом, апостол уподобляет, с одной стороны, отношения Христа и Церкви браку мужчины и женщины. С другой стороны, отношения мужчины и женщины уподобляются браку Христа и Церкви. Этот образ удивительно глубок и является гарантией того высокого и прекрасного, исключительно чистого понимания брака, которое мы находим в христианстве. Он является источником для православного богословия о браке.

Первые христиане не мыслили свою жизнь вне евхаристии. Христианская жизнь началась как жизнь евхаристической общины, в центре которой была Вечеря Господня. Именно евхаристия была той полнотой, которая рождала все остальные формы христианской жизни, была источником и полнотой всех таинств. Таинство брака, как и все остальные таинства, было укоренено в евхаристии, но можно сказать, что оно принадлежало евхаристии в большей степени, тем более что сама евхаристия нередко символизировалась брачным пиром жениха – Христа.

Вступающие в брак приходили в евхаристическое собрание причаститься вместе по благословению епископа, и вся община знала, что эти двое начинают сегодня свою новую жизнь у чаши Христовой, принимая вместе благодатный дар единства и любви, которая соединит их в вечности.

Таинство брака немыслимо вне Церкви. Оно может быть действенным только тогда, когда совершается Церковью внутри Церкви, для членов Церкви. Только члены Церкви могут быть соединены в новую малую Церковь, которой богословы часто называют христианскую семью; малая домашняя Церковь состоять может только из членов Церкви. Нельзя сделать малую Церковь из людей, которые членами Церкви не являются.

Когда Церковь просит у Бога особенный дар любви, соединяющий двух людей в Царствии Божием навечно, а не только здесь на земле, этим определяется очень важная христианская норма: христианский брак может быть только моногамией по самому смыслу, по своей сущности.

Изучая таинство брака, необходимо обратиться к истории. Ветхозаветное учение о браке исходит из совершенно других представлений, чем новозаветное. Там было представление о том, что вечная жизнь возможна для человека в его потомстве, и не было достаточно ясного учения о Царствии Божием, о жизни будущего века. Евреи ждали Мессию, который придет на землю, устроит некое царство, где евреи будут господствовать и где наступит блаженство именно еврейского народа. Спасение и участие в этом блаженстве понималось евреями как достижение этого будущего мессианского царства их потомками. Они верили, что человек живет в своих потомках, это и является его вечной жизнью. Исходя из такого взгляда бездетность воспринималась как проклятие Божие, как лишение вечной жизни.

Брак считался способом достижения этой вечной жизни. Главная цель брака, с точки зрения ветхозаветного иудея, – это деторождение.

Учение о браке в Новом Завете отличается от ветхозаветного именно тем, что основной смысл брака видится в любви и вечном единстве супругов. Нигде в новозаветных текстах не говорится о деторождении как о цели или как об оправдании брака. Особенно ясно это из тех евангельских текстов, где рассказывается, как Христос отнесся к закону левирата: «В Царствии Божием не женятся и не выходят замуж, но пребывают как ангелы Божии» (). Вопрос о том, чьей женой в Царствии Божием будет женщина, имевшая семь мужей на земле, лишен смысла. Сама постановка вопроса, которая исходила из понимания брака как состояния, предназначенного лишь для деторождения, Христом отвергается. Это не значит, что Христос учит о временности брака и отвергает единство мужа и жены в вечности. Здесь говорится о том, что в вечности не будет тех земных, плотских отношений, которые иудеи отождествляли с браком, – они будут другими, духовными.

Есть еще важное место в Евангелии, которое четко формулирует отношение Христа к браку. Это слова Христа о невозможности развода. Христос говорит, что от начала развод не был разрешен, потому что Бог сотворил мужа и жену, а то, что Бог сочетал, человек да не разлучает. Христос здесь говорит об абсолютном значении того соединения, которое совершает Бог своею благодатью. Муж и жена соединяются онтологически, их союз не должен разрушаться от человека, поэтому развод не может иметь Божьего благословения. С точки зрения православной, церковной развод невозможен. В послании апостола Павла к Коринфянам () говорится: «Любовь никогда не престает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится». Дар любви, который дается в таинстве брака Божиим благословением, -это дар вечный, и не может быть любовь упразднена, она не может прекратиться со смертью. Это, конечно, является гарантией того, что христианский брак совершается в вечности.

Древняя Церковь возникла в Римском государстве, которое имело свое понятие о браке. Оно было совершенно не таким, как у древних иудеев, оно в основе своей было юридическим. Модестин (римский юрист) в соответствии с известным юридическим принципом Древнего Рима «брак не есть сочетание, а согласие» (Nuptias non concubitus, sed consensus facit) определяет, что «сожительство со свободной женщиной есть брак, а не конкубинат». Брак в понимании римлян – это договор между свободными сторонами, поэтому, между прочим, рабы не могли иметь брака, но только сожительство. Напротив, сожительство между свободными гражданами считалось браком. Характерно, что не евангельская норма, а именно это дохристианское языческое учение о браке стало основой гражданского брачного права в современном цивилизованном мире.

Юридическая норма древнего Рима, конечно, могла вызвать только протест у христиан, потому что это подход сугубо формальный. Но христиане жили в Римском государстве, где действовало римское право, и, как всегда в истории, христиане не отменяли то право, в котором они жили. Христианство способно жить в любой эпохе и в любых государственных формах, потому что оно не от мира сего, и формы жизни этого мира не могут его повредить, оно возможно при любом строе: рабовладельческом, феодализме, капитализме, даже при коммунизме.

Как же христиане понимали свой брак, когда были свободные и рабы, когда государство понимало брак только юридически, формально? Христиане считали, что есть два необходимых условия для брака. Первое – земное, брак должен быть законным, он должен удовлетворять тем законам, которые действуют в реальной жизни, он должен существовать в той реальности, которая наличествует на Земле в данную эпоху. Второе условие – брак должен быть благословенным, благодатным, церковным. Это относится к вечной благодатной, духовной его природе. Человек двуедин, он принадлежит духовному миру и миру земному, вся его жизнь – двуедина, естественно, что и брак имеет две стороны – земную и духовную. Поэтому необходимо удовлетворить наличному закону, получить церковное, благодатное, онтологическое устроение брака, его таинственное, вневременное духовное бытие.

Современная жизнь во многом напоминает ту древнюю эпоху. Сейчас, как и тогда, требуется, чтобы брак был обязательно узаконен обществом, признан как законное состояние. Это может быть осуществлено в тех формах, в которых принято в данное время регистрировать брак. Предварительно он должен быть объявлен. Раньше устраивались помолвки. Объявляли, что такие-то двое хотят вступить в брак, и общество их воспринимало как жениха и невесту, а затем, когда они венчались, – как мужа и жену. Важно было, чтобы брак воспринимался обществом как законный.

Если люди хотят жизни в сожительстве, но не хотят ее узаконить, то такие отношения Церковь освятить не имеет права, здесь не может быть совершено церковное таинство. Отношения эти не брачные, не христианские. Это не брак, а сожительство. Брак имеет место только там, где есть любовь и готовность отдать себя друг другу до конца, навечно, где есть готовность к подвигу самоотверженной любви; только такую любовь и признает Церковь настоящей любовью, и только такая любовь является основанием для совершения церковного таинства брака. В этом случае ничто не помешает супругам узаконить свой брак.

В противоположность древним римлянам, христиане считали брак между рабами таким же браком, как и брак свободных людей, потому что этот брак получает свое бытие в благодатном церковном освящении, благословении Божием. Но римское понимание брака, как и вообще римское правовое сознание, имеет в истории очень важные существенные последствия, имеет особое преемство, которое несет в себе довольно трудные черты римского юридизма.

В католическом богословии брак понимается в значительной мере как договор. С точки зрения католиков, брак есть договор двух сторон о союзе, и само таинство брака понимается как некое заключение договора. Конечно, это не значит, что католики не понимают благодатного устроения брака в таинстве или не имеют духовного восприятия жизни, но и здесь присутствует чуждый Православию юридизм. И это очень существенно для понимания православного восприятия брака.

Если брак есть договор, то он действителен до тех пор, пока живы вступившие в договор стороны. Если это есть договор, освященный Богом и имеющий, таким образом, некую абсолютную силу, то этот договор нерасторжим. Поэтому у католической церкви нет и разговора о разводе. Никакой церковный развод невозможен, потому что это было бы нарушением договора, скрепленного благодатию Божией. Но если один из вступивших в брак умер, то договор теряет свою силу и возможен второй брак.

Православный взгляд на брак совершенно иной. Брак не есть договор, он есть таинство, дар любви, неразрушимый, Божественный. Этот дар нужно хранить и возгревать. Но он может быть утерян. Это не юридическая категория и не юридический акт. Это есть категория духовная, событие духовной жизни. Поэтому древним христианам совершенно было чуждо понимание таинства брака как некоего момента заключения договора. Они воспринимали таинство именно как принятие благодати Божией.

Юридический брак или брак ветхозаветный отличается от христианского брака именно тем, что брак языческий заключается между язычником и язычницей, а брак христианский – между христианином и христианкой. Это не тавтология, но очень существенный, хотя достаточно тонкий момент. Брак имеет свое достоинство в зависимости от того состояния, в котором находятся брачующиеся стороны. Какие люди и как вступают в брак – вот что важно для достоинства брака. Если они приходят с пониманием языческим, то это будет языческий брак, если они приходят как христиане и просят дар благодатной любви, дар Святого Духа, если они способны дар этот принять в свое сердце, потому что они – христиане, потому что они члены Церкви Христовой, которая живет благодатной жизнью в единстве Тела Христова, тогда и эти христиане могут стать малой Церковью. И когда их венчают в плоть едину – это не есть лишь констатация плотского единства, но это есть единство в едином Теле Христовом, которое есть Церковь. Такое понимание брака, такое единство возможно только внутри Церкви, в составе Тела Христова, когда и жених и невеста являются чадами Божиими, чадами Церкви, и тогда их брак и будет христианским, тогда только он и будет таинством. Поэтому древние христиане совершали это таинство во время евхаристии, когда они вместе со всей общиной приступали к Божественной евхаристической Чаше, и епископ, и вся община, и сами они сознавали, какой дар они просят здесь у Христа: соединить их друг с другом в союз любви неразрушимый, вечный союз любви Божественной. Об этом просила вся Церковь. Это и было моментом такого облагодатствования их, т.е. моментом совершения таинства.

Церковь не разрушала и не отменяла того, что было живо между людьми, того, что жило в народе и государстве, но, принимая это содержание жизни, Церковь преображала его благодатию Божией. И это благодатное преображение было необходимо для начала совместной жизни христиан. Святой епископ Антиохийский Игнатий Богоносец так писал о браке: «Те, которые женятся или выходят замуж, должны вступать в союз с согласия епископа, чтобы брак был о Господе, а не по похоти». Освящение епископом или священником брака было свидетельством того, что брак совершается в Церкви, поскольку именно в лице епископа действует здесь вся полнота церковная. Именно епископ или священник являются совершителями этого таинства. У католиков же при понимании таинства как договора совершителями этого договора являются договаривающиеся стороны, т.е. жених и невеста. Это совсем другое понимание таинства.

Чрезвычайно важным для понимания брака является вопрос о второбрачии. У апостола Павла есть слова, где он повелевает вдовам выходить замуж. Является ли это указание противоречием тем словам Христа, где Господь говорит, что «от начала не бысть тако»? Бог сотворил мужа и жену, и «что Бог сочетал, человек да не разлучает». В этом евангельском тексте утверждается абсолютная моногамия брака, невозможность развода, невозможность разлучения брака, и Церковь с древности всегда стояла на той точке зрения, что брак должен быть единственным. В древности второбрачие понималось как нарушение данного Богом закона об абсолютной верности мужу или жене. Потому что таинство брака понималось как соединение вечное. Если у католиков при юридическом понимании брака брак теряет свою силу при смерти одного из членов семьи, то при православном взгляде на брак это не может быть так, потому что брак соединяет людей навечно и смерть не имеет силы разрушить этот союз. Если понимать брак иначе, тогда что такое таинство, которое продолжается и в Царствии Божием? Тогда весь взгляд на таинство брака должен быть совершенно иным, таким, как у католиков, или еще каким-то, но не таким, каким он был в Православии изначала. Если же мы смотрим на брак как на вечный союз, тогда требуется и вечная верность друг другу, которая не может быть отменена и смертью. Таким образом, второбрачие в древней Церкви считалось в идеале невозможным.

Но Церковь всегда обращена к наличной реальности и не заблуждается на тот счет, что в реальной жизни идеал не всегда достижим. Церковь приходит к живым и грешным людям для того, чтобы грешных спасти и сделать их праведными. Нельзя не считаться с тем, что только немногие люди могут принять такую полноту учения Православной Церкви о браке. Подавляющее большинство людей так жить не может. Апостол Павел повелевает вдовам выходить замуж, потому что иначе происходят гораздо худшие нарушения. Гораздо хуже, если эти вдовы начнут жить блудной жизнью. Пусть лучше они снова выходят замуж, рожают и воспитывают детей и живут жизнью семейной.

В другом месте у апостола Павла есть совершенно противоположное указание. Он говорит, что можно выдавать девиц замуж, но лучше соблюдать свою деву, потому что те, кто выходит замуж, будут иметь скорби по плоти, а ему их жаль, поэтому он всем больше желает девственной жизни. Даже говорит: «Желаю вам всем быть как я» – т.е. оставаться в безбрачии. Казалось бы, это противоречивые тексты, но на самом деле нет. Здесь речь идет об идеале, который мы впоследствии стали называть монашеским, а там речь идет о предотвращении греха, о том, что в случае, когда мы сталкиваемся с невозможностью жить чистой жизнью, лучше пойти на уступки и допустить некоторый компромисс, лучше действовать с точки зрения церковной икономии, т.е. выбрать меньшее зло. Это нисколько не противоречит первохристианскому взгляду на брак, и отсутствие противоречия здесь видно из той церковной дисциплины, которая первоначально здесь употреблялась: Церковь вторые браки не благословляла так, как она благословляла первые, т.е. таинство брака здесь не совершалось церковным обрядом. Это было естественно, потому что таинство брака совершалось через участие в евхаристии, а второй брак воспринимался как грех, как некая уступка плоти, и те, кто выбирал такой путь, подвергались епитимьи, т.е. отлучению от причастия на какое-то время, и естественным образом не могли участвовать в евхаристии. Поэтому церковной полноты брака здесь быть не могло. Строго говоря, Православная Церковь никогда не считала второй брак полноценным браком, равным с первым, с тем единственным браком, который должен быть, с тем идеалом брака, который она утверждала. Тем более строго относилась Церковь к третьему браку. Однако в порядке церковной икономии и третий брак допускался как послабление, нарушение и как брак неполноценный. Но четвертый брак запрещался категорически, он считался уже несовместимым с пребыванием в Церкви.

Как же Церковь поступала в случае второго брака? Что же, этот брак Церковью уже никак не воспринимался? Нет, это не так. На тех, кто вступал во второй брак, налагалась епитимья. Они не могли приступить к чаше в течение какого-то времени, может быть, двух, трех лет, но потом, когда срок епитимьи кончался, когда они проходили определенный путь покаяния и вступали на путь подвига христианской жизни, когда страсти улеглись и уже побеждены в какой-то хотя бы степени, и они могли начать христианскую жизнь снова, Церковь их прощала и допускала к причастию, и они жили опять церковной жизнью. Церковь наличную семейную брачную жизнь снова воцерковляла и принимала, но таинства брака не совершала с той полнотой, с какой совершала первый брак. И опять-таки нам это трудно понять, потому что мы мыслим совершенно иными категориями. На нас большое влияние оказало католическое понимание брака, т.е. мы опять спросим: «А где же договор? Где же этот момент магического заключения брака?» Этого не было у первых христиан.

Таинство брака совершалось общим причащением жениха и невесты. Они приходили в церковь, на них одевали венцы, уже в этих венцах они подходили к чаше. Вся община видела, что они причащаются сегодня не так, как остальные, а именно с особенным значением. Епископ, а впоследствии священник читал особенную молитву о них. Молитва эта бывала обычно очень краткой. Потом сюда, естественно, прибавились другие атрибуты брачного ритуала. Брачный ритуал существовал у всех народов в течение всей истории, и до пришествия Христова. Он был разным у греков, у римлян, других народов, и везде были особые атрибуты. Были выкуп невесты, сватовство, подарки, ритуальные наряды, друзья жениха, свечи, торжественные поезда, когда невесту с особенным торжеством везли на брачный пир и т.д. И конечно, когда христианство пришло в мир, оно не могло себе поставить цель (это было бы просто чудовищно) взять и отменить все это. Все это Церковь допускала за исключением разгульных и развратных моментов, которые существовали у язычников. Церковь старалась, как всегда, очистить эту реальность и воцерковить ее. Поэтому очень быстро церковное совершение брака стало включать в себя некоторые обряды. Например, невесту и жениха определенным образом одевали, приводили в церковь наподобие того, как это было у язычников или древних евреев, в сопровождении друзей. Это было подобно торжественному шествию с факелами, со свечами. В одних случаях постригали и жениха, и невесту, в других случаях обрезали волосы невесте, потому что длинные волосы, неостриженные, считались принадлежностью девства. У язычников-греков был обычай перед вступлением в брак обрезать у девицы волосы и приносить их в храм Диане – покровительнице брака и там их оставлять. Или определенным образом заплетать эти волосы.

Многое из этого могло быть оставлено. Таким образом, праздничный, торжественный церемониал брака постепенно входил в церковную жизнь, особенно тогда, когда Церковь перестала быть гонимой. Когда она была гонима, то невозможно было в тайное евхаристическое собрание христиан прийти в таких костюмах и с факельным шествием. Но потом, когда христианство перестало быть гонимым, очень быстро эти ритуалы стали воцерковляться, включаться в торжество брака. Но все они в течение долгого времени все равно были привязаны к евхаристии. Приходят ли со свечами, одевают ли особенные платья и постригают ли волосы, все равно все это было внешним оформлением самого главного – того таинства брака, которое совершалось в евхаристическом участии жениха и невесты, в причащении их Тела и Крови Христовой у святой чаши.

Но постепенно вместе с таким украшением момента вступления в брак, с пышностью обряда приходит нечто другое. Это другое связано с положением Церкви в государстве. Византия дала совершенно особенное сознание воцерковленности государства, и византийские императоры очень часто теряли необходимую грань и, желая воцерковить всю государственную жизнь, наделяли Церковь такими полномочиями, которые по ее природе ей совершенно несвойственны. Они делали Церковь как бы неким орудием государственности. И вот именно такое осознание жизни государства в христианстве и христианства в государстве, соотношения Церкви и государства постепенно привело и к новому пониманию брака в Византии. Император Лев VI , который скончался в 912 г., в 89-й новелле выражает сожаление о том, что браки в предшествующих законах рассматриваются лишь как гражданские формальности, и постановляет, что отныне брак, не получивший церковного благословения, не будет называться браком, а будет называться незаконным сожительством. Иными словами, только церковное таинство могло придать браку необходимую законность. Казалось бы, это очень хорошо. И в наше время приходится часто встречаться с таким осознанием Таинства брака и стремлением к тому, чтобы венчание имело такой смысл. Многие священники и сейчас уверены, что невенчанный брак – это блуд, незаконное сожительство. Для того чтобы считаться мужем и женой, обязательно нужно повенчаться. Именно такое понимание брака юридически закрепил император Лев VI и таким образом придал таинству брака юридическое значение. Со значением духовным, церковным он соединил значение чисто юридическое, гражданское, государственное, навязал Церкви совершенно не свойственную ей юридическую функцию. Отныне Церковь уже не просто имела целью дать благодатный дар своим членам, тем, кто хотел его принять, кто стремился к полноте жизни во Христе, хотел свой союз уподобить союзу Христа и Церкви, но должна была взять на себя необходимое узаконение брака, и это неизбежно привело к очень тяжелым последствиям, к обмирщению этого таинства.

Тот брачный ритуал, который существовал, неизбежно начинает отделяться от евхаристии. Почему? Потому что Церковь, поступаясь из соображений икономии, компромисса, вынужденного опасностью конфликта с государственной жизнью, поступаясь очень многим, не могла все же поступиться самым главным – божественной литургией. Всегда, во все времена Церковь берегла и охраняла евхаристию как главное средоточие своей жизни. Даже во времена самых страшных гонений. Так и здесь нельзя было поступиться евхаристией, и Церковь вынуждена была пойти на очень существенную реформу. Не всех можно допустить к причастию, и поэтому таинство брака отделяют от евхаристии. Составляется особый чин, уже вне евхаристии, и само таинство брака начинают понимать уже иначе. В нем теперь меньше присутствует то понимание духовное, которое было изначала, которое брак воспринимало как благодатный дар, и больший удельный вес получает юридическое понимание: брак как договор, брак как законное состояние. Отсюда возникает и еще одно последствие – необходимость для Церкви благословлять вторые браки, потому что вторые браки существуют и они хотят быть законными. Император повелел узаконивать их в Церкви, значит, нужно теперь устроить какой-то чин для этих вторых браков, которого не было прежде. Возникает чин венчания второбрачных. Этот чин сильно отличается от первого чина, что очень характерно. Во-первых, второбрачные не допускаются к чаше по-прежнему. Во-вторых, молитвы о второбрачных носят совершенно иной характер. Если венчальные молитвы очень торжественные, радостные, то молитвы о второбрачных имеют всегда покаянный смысл. Но тем не менее чин венчания второбрачных создается. Более того, Церковь оказывается перед необходимостью не только благословлять и узаконивать сомнительные браки, но теперь Церкви же приходится это состояние законно отменять, т.е. иначе говоря, выдавать разводы, делать то, что совершенно противно церковному сознанию, что буквально противоречит словам Христа: «Что Бог сочетал, то человек да не разлучает».

Такая гражданско-социальная ответственность Церкви обходится ей очень дорогой ценою. Происходит обмирщение пастырской миссии, происходит отказ от древне-покаянной дисциплины, которая теперь для большинства граждан империи, конечно, невыполнима.

Когда постепенно уже выделился чин венчания из чина евхаристии, все-таки Церковь старалась там, где можно, сохранить полноту таинства, причащая брачующихся запасными дарами. Поэтому на престоле перед таинством брака ставилась чаша с преждеосвященными дарами, и те, кто мог быть допущен к причащению, были причащаемы. В древних чинах в венчании сохранились даже некие молитвы. Например, «Чашу спасения прииму» или возглас священника: «Преждеосвященная Святая святым» – те молитвы, которые употреблялись на литургии преждеосвященных даров. Такой чин с причащением запасными дарами сохранялся в Церкви даже до XV века.

Замечательно то, что браки, которые не были связаны с церковной жизнью человека, т.е. которые были заключены до крещения, Церковью считались не бывшими. Поэтому Церковь принимала новокрещеных, вступающих в брак, как единобрачных. Считалось, что они вступают в первый брак. Они допускались к причастию и к совершению таинства. Более того, взгляд на абсолютное единобрачие, на полную моногамию сохранился для священнослужителей. Совершенно естественно, что идеальная норма должна быть обязательна для тех, кто желает служить Церкви. Они должны показать пример. Поэтому священник не имеет права жениться во второй раз, если он овдовел, и не имеет права жениться не на девице. Точно такое же по строгости апостольское правило: священство не может принять не девственник. То, что было до крещения, считается Церковью как не бывшее. Но если после крещения была нарушена девственность, то по строгости апостольского правила такой не может быть допущен к принятию священства. Но новокрещеный мог вступить в новый брак с христианкой и быть допущен к рукоположению в священный сан как единобрачный. Это 17-е апостольское правило. Это иллюстрирует то, как христиане понимали силу таинства крещения. Они действительно понимали его как смерть для прежней жизни и рождение в жизнь новую. И интересно также и то, что если нехристианская семья принимала крещение и вместе приходила к святой чаше, то обряд венчания над ней не совершался в древности. Считалось, что она находится теперь в церковном браке. Вот все эти сведения для нас очень важны для того, чтобы понять отношение к браку Православной Церкви.

Здесь еще следует сказать о смешанных браках. Смешанным браком называется брак между православным и католиком, между православным и протестантом. Такие браки допускались Священным Синодом. Было специальное постановление Синода, которое допускало такие браки в том случае, если православная сторона получает согласие неправославной воспитывать своих детей в Православии. Только в том случае можно было заключить такой церковный брак в России, если протестантка-мать соглашалась, выходя замуж за православного, что дети будут крещены в Православие и будут ходить в Православную Церковь. И наоборот, если протестант – отец, то он все равно соглашается детей своих крестить в Православие. Есть замечательные примеры спасительности такого брака. Например, святая княгиня Елизавета Федоровна вышла замуж за Великого князя Сергея Александровича, будучи протестанткой, и их повенчали по двум обрядам: по православному и по протестантскому. Уже потом, прожив в этом браке семь лет, Елизавета Федоровна совершенно свободно, не испытывая давления со стороны своего мужа, сама приняла Православие и стала подвижницей Православной Церкви. Но тем не менее, несмотря на такие примеры, древняя Церковь не знала здесь никаких компромиссов. Она считала, что брак между православным и инославным невозможен потому, что истинный брак может быть только внутри Церкви. Если невозможно приступить к святой чаше вместе, значит, невозможно и таинство брака. И разрешение смешанных браков являлось и является в наше время существенным компромиссом, существенной уступкой, и такой брак тоже все равно не считается полноценным, и напрасно настаивают и думают некоторые, что это вполне хорошо и ничего здесь нет сомнительного. Соборы – Лаодикийский, Карфагенский, Халкидонский определяют, что подобные браки, заключенные по гражданскому закону, должны быть в Церкви расторгнуты как условие для принятия церковных таинств. Вступающий в такой брак не может быть допущен к евхаристии. Если православный человек женится на неправославной или православная девица выйдет замуж за неправославного, то она, таким образом, теряет возможность приступить к святой чаше. И если она хочет вернуться к евхаристической жизни, то должна расторгнуть свой брак как православная сторона. Тем более, конечно, это так в случае, когда православный человек женится или выходит замуж вообще за нехристианина. Такие браки запрещались еще апостольским правилом и считались предательством Церкви, предательством Христа и влекли за собой пожизненное отлучение от Церкви.

В наличной нашей жизни церковной везде и всюду существуют всевозможные попустительства и всевозможные послабления, очень часто уже переходящие всякую меру компромисса. Тем не менее следует совершенно точно и твердо утверждать, что и в наше время брак с нехристианами во всяком случае совершенно невозможен и недопустим для православного человека. Это есть измена Церкви и выход из нее, и лучше для священников не дерзать на такие эксперименты и чрезмерные послабления. Это совершенно естественно: брак понимается Церковью как союз, как единство во Христе, как вечное единство в Царстве Божием. Какое же может быть единство с человеком, не имеющим даже веры во Христа? Каким может быть этот союз между людьми, которые не могут вместе причаститься, которые будут ходить в разные храмы? О каком единстве может быть речь между протестантом и православной, например? Это единство, конечно, будет сугубо временным, земным, и никакой полноты христианского брака здесь быть не может.

Католическая церковь отрицает развод в принципе, и есть мнение, что Православная Церковь разрешает развод. Так ли это? Нет, это не так, «что Бог сочетал, человек да не разлучает». И никакого разрешения разводиться, никакого развода церковного быть не может в принципе. Есть, правда, слова Христа, которые продолжают уже процитированное мною место «что Бог сочетал, человек да не разлучает». Христос говорит: «Кроме вины прелюбодеяния». В том случае, если один из членов брака изменил, прелюбодействовал, тогда возможен развод, – можно так подумать, но это не так. Не возможен развод, а тогда брака уже не существует, брак разрушен, брак как единство исчез. Это единство умерщвлено, ему нанесена смертельная рана. Поэтому Церковь здесь вправе признать, что брака больше нет. Он был совершен Церковью, но его больше не существует. Подобно этому Церковь воспринимает наличные разводы по другим причинам. Сейчас, как вы знаете, разводов чрезвычайно много. Церковь и раньше признавала разрушение брака в случае, скажем, психической болезни одного из супругов, когда была невозможна почему-либо супружеская жизнь и, таким образом, не было главного содержания брака, любви, не было единства. Если это единство почему-либо разрушилось, то Церковь признавала, что брака больше нет, и не разрешала развод, а принимала это разрушение брака. И теперь, конечно, когда браки, слава Богу, регистрируются не Церковью, а гражданскими учреждениями, Церковь точно так же принимает, что брака нет, если совершен развод. Если бывшие муж и жена почему-либо разошлись, потому что разлюбили друг друга или изменили друг другу, одним словом, они разошлись, брака больше нет, Церковь принимает это как факт. Она констатирует этот факт, и в порядке церковного послабления, пастырской заботы о спасении людей идет на уступки человеческой немощи и позволяет иногда второй брак, отнюдь не считая его равноценным первому браку. Такой второй брак не должен быть повенчан так, как первый. Существует чин для второбрачных, и должна быть наложена епитимья, запрещающая приступать к евхаристической чаше таким разведенным в течение определенного времени.